Трибунал. Екатерина Федорчук

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на сходку. А у попа дочка была – небесное создание тринадцати лет. Привыкла, видать, командовать паствой. Она и говорит, мол, дать приказ бить в колокол может только поп.

      – Настоятель.

      – Как?

      – Ну, главный поп в церкви. Начальник церкви, по-вашему.

      – Как вы в Серафимовском?

      – Да.

      – Ну, так вот, девочка сурово так одернула нашего товарища из ЧК. И он мне: «Давай, оформляй как к/р».

      – Простите?

      – Контрреволюционная пропаганда.

      – Да как же можно судить ребенка? Это же…

      – Незаконно?

      – Я хотел сказать, что это бесчеловечно.

      – Да, – кивнул Хацкелеев, – даже более, чем вы думаете. Рассказать, что сделали в ЧК с этой девочкой?

      – Не надо!

      – Будь я ее отцом, – продолжал рассуждать Хацкелеев, не обращая внимания на слова отца Михаила, – я бы поднял восстание. А вы?

      – Что – я?

      – Ну, если бы я ворвался в ваш дом, забрал вашу дочь, надругался над ней, неужели бы вы и тогда продолжали говорить, что, мол, власть от Бога?

      – При чем тут вы и власть?

      – Я представитель.

      – Вы представитель власти, пока действуете в рамках закона. А когда вы выходите за эти рамки, вы просто бандит с большой дороги.

      – Отлично сказано! – снова обрадовался Роман Давидович. – Значит, вы считаете, что советская власть – это бандиты с большой дороги? Я вас правильно понял?

      – Нет, вы поняли меня неправильно…

      – Хорошо, прочитайте и распишитесь, – холодно произнес Хацкелеев, протягивая отцу Михаилу протокол допроса.

      – Мне очень жаль, – сказал тот.

      – Чего же?

      – Вы ведь не хотели, чтобы ту девочку постигла такая страшная судьба, и вам, наверное, совестно?

      – Совесть – буржуазный предрассудок, – усмехнулся Хацкелеев.

      – Вот возьмите, я подписал.

      – У меня столько этих дел, – вдруг сказал следователь, как бы отвечая на свои собственные мысли, – если бы я вникал во все…

      – Как же можно вершить судьбы людей, не вникая?

      – А вы, когда принимаете исповедь, вникаете, да? Расспрашиваете, наверное, нутро пытаетесь человеку вывернуть?

      – Вовсе нет, с чего вы взяли?

      – Так и моя работа в чем-то сродни вашей. Сижу тут и слушаю: пьянство, взятки, пьянство, взятки, любовник сожительницу укокошил, вся душа, как на ладони. А на душе, кроме смрада и мерзости, разве есть что-нибудь? – Хацкелеев пригорюнился и стал похож на молодого священника, впервые вышедшего на исповедь.

      – Наша вера учит, что мир лежит во зле, но мир не есть зло.

      – А наша вера учит, – парировал следователь, – что мир есть продукт экономических отношений. Изменишь среду – изменится и человек.

      – Мне кажется или вы меня на что-то провоцируете?

СКАЧАТЬ