Пьесы для провинциального театра. Марина Нагайцева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и радовались огню, подставляя промерзшие руки и спины.

      У кого-то оказалась металлическая кружка. Принялись растапливать снег и пить по глотку горячую воду, передавая её из рук в руки.

      Древесина быстро разгорелась, ветер подхватил искрящуюся хвойную россыпь и подбросил в небо длинные, красные языки пламени.

      Татьяна

      – Танюш, ну как ты? А я тебе хлебушек и воблу принёс, нам за работу выдали. Скушай, Тань, тебе силы нужны, – Филипп изо всех старался поддержать жену.

      Она совсем исхудала за последние дни вынужденного голодания.

      – Как сыночка назовём, Тань?

      – Геночкой пусть будет. Надо бы его покрестить, Филипп. Ты батюшку найди где-нибудь. А Дуся и Вася пусть крёстными идут.

      – Покрестим, обязательно покрестим. Ты только поправляйся скорее! Как славно получится-то, ты послушай: дочь Шурочка и два сыночка – Женя и Гена.

      – Шура, Жеша и Геша, – улыбнулась она мужу.

      Но на третий день Татьяне стало совсем худо. Её колотил озноб и мучила жажда.

      – Воды! Пить! Дуся, пить!

      Евдокия приподнимала голову Татьяны, и та пыталась напиться талой водой из миски, которую где-то раздобыл Василий.

      Молоко у неё не пришло, кормить Гену было нечем. Иногда мальчик просыпался, несколько минут его бессмысленный взгляд блуждал в пространстве.

      – Глазки у сыночка синие, как небо! Так на Филиппа похож, на папочку своего. Славный наш малыш, – Евдокия не выпускала младенца из рук, баюкала и согревала его.

      Татьяна вдруг начала причитать:

      – Помру я, Дуся! Нехорошо мне. Ты уж позаботься о детях.

      – Танюша, нельзя тебе помирать, и не думай об этом! Деткам мамка нужна. Ты живи, ради них живи! Вот Шурочка с Женей рядом сидят, и Геночка твой ждёт хоть молозива глоточек, подкрепиться ему надо. Что же он у нас на голодном пайке? Приложи-ка его к груди, Таня!

      – Нету ничего, ни капли, пустая я, – заплакала Татьяна.

      К вечеру младенец умер. Тихо-тихо так, даже голоса не подал, не заплакал ни разу.

      Георгий и Филипп сколотили ему последнее пристанище, вырыли неглубокую ямку рядом с тем местом, где ещё вчера похоронили старика со старухой.

      Евдокия собрала Геночку в последний путь: обмыла, запеленала в свой пуховый платок. Она не могла поверить в его смерть. Всё прижимала свёрточек с тельцем к себе и тихонько напевала:

      – Спи, моя радость, усни. В доме погасли огни, птички затихли в саду, рыбки уснули в пруду, мышка за печкою спит, месяц в окошко глядит…

      – Вы уж извиняйте, что так вышло. С детьми-то тут совсем беда, – расчувствовался надсмотрщик Тихон. – Царствие небесное сыночку… Да простит нас Бог!

      – Не будет вам прощения ни на земле, ни на небе. Не будет! Никогда не будет! Слышите?!! Никогда! – вскричала Евдокия. – Вот, смотрите, что вы творите! Вы морите голодом матерей! Вы убиваете детей!

СКАЧАТЬ