Исповедь массажистки. Кончиками пальцев по струнам души. Юлия Караваева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Меня это не утешало. Я каялась и просила у Бога прощения за свою ненависть. У меня хватило ума понять, что ненависть – путь в никуда.

      Однажды вечером муж опять пришел домой пьяный. В последнее время это случалось все чаще. Слова отца о том, что русские предпочитают бутылку всем остальным способам преодоления жизненных трудностей, постоянно звучали у меня в голове, хотя я упорно не хотела с ними соглашаться. Я упорно не хотела признать свою неправоту в споре с отцом, я оправдывала Олега, но в глубине души, конечно же, понимала, что мой любимый муж оказался слабым человеком. Все, что на нас свалилось, было настолько не похоже на то, о чем мы мечтали, гуляя в парке перед свадьбой.

      Ребенок-инвалид – это не только трудности бытия, это большой психологический груз. Это образ жизни, который надо либо принять таковым, какой он есть, либо нет. А принять его можно лишь при одном условии – при наличии огромной любви к своему ребенку. Любви, которая ни ставит под сомнения вопрос – оставлять или нет. Которая, как щит, защищает тебя от усталости, иногда жалостливых, а иногда брезгливых взглядов со стороны, одиночества и жестокости общества. Я тогда дала слово себе, что, когда отучусь и выберусь из нищеты, никогда не буду брать деньги за уколы и капельницы. Потому что мне НИКТО, подчеркиваю тремя красными линиями, НИКТО ничего бесплатно не делал. Может, это время было такое, жесткое, жестокое. Люди учились выживать после советских тепличных условий. Да, в Союзе мы не жировали, но и не голодали. Теперь же, чтобы не голодать, надо было отгрызать свой кусок, расталкивая таких же, как ты, и не зевать.

      Мне некому было пожаловаться: с родителями мы почти не общались, папа был болен и почти не выходил из дома. Нам с Максом туда путь был закрыт – мама ясно дала мне это понять во время нашего последнего разговора. У сестер была своя жизнь, они занимались ею и не имели никакого желания лезть в мою. Даже для того, чтобы помочь. Даже для того, чтобы поговорить. Я – изгой. Хорошо, все равно жаловаться мне не дала бы гордость. Скорее, гордыня.

      – Господи, шептала я в своей импровизированной молельне в углу крошечной кухоньки, – Господи, если Ты слышишь меня. Ты должен слышать, ведь душа моя кричит изо всех сил. Помоги! Все, что мне надо, – это здоровый сын. Я уже просила Тебя вернуть его мне, тогда, валяясь на полу перед реанимацией в роддоме, вернуть живым. Почему я не сказала «живым и здоровым»?! Ну, хорошо, может, не совсем здоровым, но насколько это возможно. Чтобы он мог ходить, сам кушать, уметь делать необходимые вещи. Господи, пусть у него в головке все будет на месте! Врачи сказали, что при его отклонениях возможно нормальное интеллектуальное развитие. Пока результаты хорошие, пусть и дальше так будет. Я выучусь, буду работать с ним каждый день. Я не устану, не сдамся. Я даю слово! И… если у нас все будет хорошо, я клянусь, я положу жизнь на то, чтобы помогать таким же, как он! Я никогда не откажу в помощи больному ребенку!

      В отчаянии я была готова дать любой зарок, пообещать СКАЧАТЬ