Голос Незримого. Том 2. Любовь Столица

Чтение книги онлайн.

      Возле дерева дремала она,

      Внука Евина… А дивная жена,

      Огнекрылая и огненноочитая,

      Простираючи над ней крыла раскрытые,

      Ей шептала что-то, видимо, уча.

      Вновь я узрел здесь и чудного врача,

      Что трудился в граде кротких… Тож заботяся,

      Набирал воды живой он из колодезя

      В малый, круглый, переливный сосуд,

      Шару мыльному подобный… И тут

      Обратиться захотел к нему я, думая,

      Что излечит той водой он немоту мою, —

      Но сказал мне Сердцевед мой: “Скорбь таи,

      В должный срок уста отверзятся твои…

      Глянь – София свет-Премудрость там, близ крестницы.

      Распрекрасна как! И тут же боговестницы,

      Ныне – спутницы твои… Утешься, друг!” —

      И увидел, наконец, я этих Двух,

      Бывших с неких пор на всех путях, мной иденных.

      Ах!.. То были, отче, старшие из виденных

      Мною в белом царстве трех отроковиц —

      С парой крыл у стоп и в звездах средь косиц.

      И до слез меня наш путь совместный радовал,

      Хоть зачем он, почему, – я не угадывал…

      Только меньшенькая, с сердцем в огне,

      Не была средь них… И стало грустно мне.

      Но, пока стоял и в грусти, и в восторге я,

      Вдруг заслышалось: “Дороженьку Георгию!”

      И примчал на белооблачном коне,

      Трисиянен в сребросолнечной броне,

      Ясен-юныш… И стеклись все души, слушая.

      Был же глас его точь-в-точь свирель пастушая:

      “Райски души! Днесь, все мытарства сверша,

      В рай наш просится новая душа.

      Собирайтесь же на Суд Господень праведный

      И молите дати ей удел ваш завидный”.

      Повещать другие царства скрылся он…

      Мне же вздумалось: сегодня сорок дён,

      Ровно сорок – страшной смерти Серафиминой!

      Нова душенька… Да не она ль – то, именно?!

      В миг тот двинулся Вожатый. Я за ним.

      Он же, видя, как я духом томим:

      “Те, что видел здесь ты, лучшие меж лучшими…

      За Христа в миру гонимы были, мучимы…

      И за то им царство ближнее далось,

      Царство алое, как кровь их, Царство Роз…

      Близ них – Свет светов и серафим Славнейшая.

      Да, их многа мзда…” А я… Терзался злейше я! —

      Тех замучивали меч, и хлад, и пыл…

      Я же сам замучил… жег, язвил, убил.

      Люба белая!.. Где скрылась, где девалась ты?..

      И сгорало, исходило сердце в жалости…

      Вдруг летучий розан пал на грудь мою,

      И услышал я, как слабый вздох: “В раю!..”

      Ожил, отче, я… И шел, ведом отечески,

      Я отсель, впервой любя по-человечески.