Слепые и прозревшие. Книга первая. Ольга Владимировна Грибанова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Дуся даже руками всплеснула. – Да ма-атушки, да что ж так скоро-то!

      Слезы у Дусеньки всегда были наготове и сразу побежали по проторенным дорожкам морщинок.

      – До будущего лета, баба Дуся. Приеду – опять буду тебе продукты покупать.

      – Нет уж. Помру я в эту зиму, – вдруг перестав плакать, с воодушевлением произнесла Дусенька. – На могилку придешь ли? Приходи, смотри, милок, ждать буду.

      Коля уже выходил из избы, а она еще раз слабо прокричала вслед:

      – Приходи, смотри, на могилку.

      Вера Ивановна усадила Колю за стол, села напротив и взяла его руки в свои. Руки у нее были сухие, холодные и чуть дрожали. В углах глаз собирались слезы.

      И Коле захотелось заплакать оттого, что он не смел ей ничего сказать. Имел ли он право знать о печальной тайне, связавшей двух женщин? А вдруг ранил бы неосторожным словом? Лучше было сидеть молча и сдерживать слезы.

      Наконец Вера Ивановна поднялась, взяла в руки книгу, которую хотел вернуть ей Коля, и сказала:

      – Ты ведь, наверное, еще не дочитал? – голос дрогнул, но не сорвался. – Так возьми, возьми ее с собой. Я буду рада. Ну счастливо, родной.

      Обнялись, поцеловались. И Коля на улице все же поплакал, хорошо, что уже темнело.

      К ужину опять пришла баба Катя и принесла целую кошелку горячих пирожков. И все-то по форме были разные, чтобы сразу различить, который с чем. Пирожки с рисом и яйцом были продолговатые, гладенькие, сверху нежно-золотистые. Пирожки с картошкой и грибами были с густым южным загаром и причудливым гребешком. Пирожки с брусничкой – кругленькие, румяненькие, как сами ягоды. А были еще сахарные витушки, туго и хитро переплетенные. Хоть ешь, хоть любуйся!

      – Ох, да хоть бы ты меня научила, как печь, – вздохнула мама, откусывая от грибного пирожка.

      – А чего учить-то? – искренне удивилась баба Катя. – Не знаю, чего тут учить. Меня-то не учили. Просто пеку, как матушка моя да как бабушка моя.

      – А почему у меня так не выходит? Сколько чего в тесто кладешь?

      Баба Катя добросовестно вспоминает, но все ее пропорции только горстками и стаканчиками измеряются. Ей и слов-то не хватает, руки сами разговаривают, бросают горстки того-другого, месят невидимое тесто.

      – Вот теперь и вбивай туда мучку-то, и вбивай, пока тесто не выйдет.

      – А как понять, что уже вышло тесто?

      – А вот как стало такое, как тельце, живенькое, тепленькое. Его за краешек возьмешь – оно колобочком все и подымется! Вот тебе и тесто готово! Теперь его, тестечко, перекрести, поцелуй, да и пускай себе в теплом месте подходит.

      – А зачем его целовать? – удивляется Коля.

      – Да как же! Живое ж! Растет, дышит, ласку чувствует. Это ведь Царь наш небесный так Адама делал: месил глинушку, месил, может, и еще чего добавлял. А потом, как замесил, так дыхнул на его с лаской – вот и вышел человек.

      Мама рассмеялась, как девочка, на ноги вскочила и обняла бабу Катю крепко-крепко.

      Утром, едва забрезжило, поднялись. Пока мама подогревала на плитке молоко, чтобы не возиться СКАЧАТЬ