Вавилонские хроники. Елена Хаецкая

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Я осторожно сел. Очень хотелось пить. И еще глодало ощущение какого-то несчастья, которое постигло меня в те часы, пока я спал. Что-то в моей жизни изменилось к худшему.

      Вот в углу что-то зашевелилось… Сполз с кресла старый вытертый плед. Из-под пледа протянулась и коснулась пола босая нога. Нога была толстая, как фонарный столб, белая, густо поросшая волосом.

      Раб!

      – Пить хочу, – сказал я грубо.

      Он поморгал сонно, завернулся в плед и пошлепал на кухню. Его пятки приклеивались к недавно отлакированному паркету.

      Пока я пил, он скромно стоял в сторонке. Я отдал ему стакан и сказал:

      – Я буду звать тебя Барсик.

      – Барсик? – переспросил он, озадаченный.

      – Не нравится «Барсик»? – сказал я. – Тогда Мурзик. Будешь откликаться на Мурзика?

      Мурзик сказал, что будет.

* * *

      Вы, конечно, скажете, что я засранец. Что нельзя так с людьми обращаться. А я и не говорю, что можно. Конечно, нельзя. Поэтому я и голосовал за мэра-аболициониста. Пусть он вор, но он тоже против рабства.

      Если кто-то отдан тебе в полное владение, ты обязательно будешь над ним измываться. И не захочешь, а будешь. Само собой как-то получится. Закон природы.

      Конечно, я над Мурзиком измывался. Конечно, он меня, пьяного, раздевал и умывал. Конечно, он вскакивал по ночам, когда я сонно требовал молока, портвейна или бабу. И бежал искать для меня молоко, портвейн или бабу.

      Матушке я сказал, что очень доволен Мурзиком. Матушка была довольна.

      Мой раб наводит в доме порядок. То есть, он наводит беспорядок – только не мой, а свой собственный. Это и называется – «хозяйская рука».

      А я должен его кормить и терпеть.

* * *

      – Мурзик, – молвил я обессиленно. – Мурзик…

      Шли вторые сутки пребывания меня в статусе рабовладельца.

      Я замолчал. Как объяснить рабу, что…

      …Когда мне было пять лет, меня отдали в детское дошкольное учреждение. В детском дошкольном учреждении меня кормили сарделькой с макаронами. Сарделька была толстая, как гусеница. От сытости у нее лопалась жесткая шкура.

      Потом я томился в закрытом учебном заведении, ужасно дорогом и престижном. Родители выложили немалые деньги за право заточить меня туда. Считалось, что там, за четырьмя стенами, я получаю бесценное образование и рациональное питание. Насчет образования – возможно. Что до питания, то нас кормили все той же сиротской сарделькой с макаронами.

      Обретя свободу в двадцать с небольшим лет, я думал, что с сарделькой покончено навсегда.

      Не поймите так, что я какой-нибудь растленный гурман. Но ведь не для того же я терплю дома это нелепое животное (Мурзика), чтобы вернуться – пусть только гастрономически – в те безотрадные годы!..

      Мурзик растерянно смотрел, как я бушую над тарелкой. Бушевал я бессловесно – мыча, будто умалишенный.

      Мой раб вздохнул (сволочь!), уселся за стол против меня и уставился с сочувствием.

      – Мурзик, – СКАЧАТЬ