Олимпийские сонеты. Стихотворения. Дмитрий Олерон

Чтение книги онлайн.

      Что меж стихий прекрасней, чем вода?

      Что царственней в сокровищах вселенной,

      Чем золото в красе своей, – нетленной,

      Как огнь в ночи и в бурной мгле звезда?

      Что ярче дня? Пред ним стезею пленной

      Бежит теней зловещая чреда.

      Так ничего не петь нам никогда

      Прекрасней игр Олимпии священной.

      Рожденный в ней, венчая мысль певца,

      Поет мой гимн хваленья в честь Отца

      У ступеней божественного трона

      И мчится в путь, гремящий и святой,

      Туда, к лугам Тринакрии златой,

      В победный кров чертогов Гиерона.

      О властелин лирического строя,

      Кому ты, гимн, гремишь хвалу свою?

      Кого своей форминтой воспою,

      Бессмертного, иль мужа, иль героя?

      О, славься, Зевс! В дорическом краю

      Бежит Алфей, священный берег роя.

      Там, где струи звенят, как Каллироя,

      Вскормил Геракл геройскую семью.

      Он игры ввел в Зевесову обитель

      И дал закон, чтоб каждый победитель

      Увенчан был трофеем боевым.

      Всем честь своя по мере их таланта.

      Мы ж за коней Ферона возгремим,

      Властителя, опору Акраганта!

      И золото, и пурпур, и виссон.

      Тускнеет свет в тяжелом аромате.

      Нерон дрожит: о Тигре и Евфрате

      Поет стихи в театре завтра он.

      Трепещет пот на тучном лобном скате.

      Он вновь и вновь берет свой барбитон.

      Петроний нем. И в шумный струнный звон

      Вторгалась грусть и пела об утрате.

      Летает плектр. Гремучий Тигр течет

      И пенится и бьется о цезуры.

      Тускнеет свет, дрожат в углах скульптуры

      Под взмах ноги, ведущей тактам счет.

      И в грустном сне, один, следит Петроний

      Багровый дым сирийских благовоний.

      Забыт Геракл. Умолкли песни Пану.

      Угас во тьме Ахейский ореол,

      И Ромулов ликующий Орел

      Припал на грудь к безгласному титану.

      Был Перегрин. Восстал и не обрел

      Волшебных сил закрыть живую рану.

      Тогда, послав проклятья Гадриану,

      Он умирать в Олимпию побрел.

      Олимпия… Как пышно это слово…

      Как пышно призрак яркого былого

      Над нею свой багрянец распростер.

      И Перегрин пред чуждою толпою —

      Последний грек – кинической стопою

      Взошел в свой дом – на пламенный костер.

      Недвижный СКАЧАТЬ