всегда в трезвом виде», найти трезвого человека на козлах пролётки в Новоелизаветинске не удалось бы ни знаменитому сыщику Шерлоку Холмсу, ни начальнику городской полиции Давиду Михайловичу Баженову, ни даже самому Ивану Николаевичу Пронину, известному в будущем чекисту, советскому «Шерлоку Холмсу» – майору Пронину2. Курить также не разрешалось, потому нюхали табак и каждый, утверждая, что его понюшка вкуснее и забористее, предлагал другим попробовать, но секретом приготовления никогда не делился. Обсуждали друг дружку ревностно и с некоторой завистью даже. Вот Фрол Гаврилыч Наперсников подковал кобылу у кузнеца Желевина, что вышло дешевле, чем у всеми почитаемого Нечипоренки, при экипажном заведении Сыромятникова, и подковы страсть как хороши. А вот Ванька Крюков продал свою старую Зорьку и в летнюю трёхдневную конную ярмарку прикупил молодого, чрезвычайно резвого орловца, по случаю чего залез в совершенно сумасшедшие долги и вынужден теперь вертеться ужом, добывая копеечку. Или Степан Евграфович Михеев недавно весёлого барина из ресторана «Метрополь» подвозил, да так показался ему, что пьяненький клиент аж целковый накинул. А вот Андрюшка Парамонов, спеша подать свой фаэтон к «Метрополю», да ещё щеколдыкнув для сугреву и поднятию настроения «мерзавчик», чуть было не «смял» чиновника с женой, переходящего Инженерную улицу, на окрики публики ответил «молодецким» свистом и ускакал. Номер экипажа прохожие не рассмотрели, но сообщили городовому, тот расспросил извозчиков, а те ответили, «что его не знают». В общем, повезло Андрюшке Парамонову, а вот другим не очень: Николай Силыч Восторин за плохое содержание экипажа был оштрафован, мало того, у него было отобрано разрешение на выезд. В том же году проезжавший по Старопочтенской улице автомобиль наехал по неосторожности на стоявшего на бирже извозчика Пустелёва. Испугавшаяся лошадь поломала пролётку, оглобли и изорвала упряжь.
Постепенно разъезжались лихачи по хлебным местам. К театру Василия Ильича Дерягина «Парнас»: здесь, по завершению спектакля, подобрать можно было множество изящной публики, особо не жадной, «на водку» от 10 до 25 копеек сверх таксы накидывающей. К ресторанам «Люкс», «Версаль», «Метрополь», «Плаза», «Сады Пальмиры»: здесь пассажир в подпитии и до полтинника дать мог. К весёлому дому мадам де Лаваль, к меблированным комнатам Коробкова «Гранд-отель», к Царицынскому железнодорожному вокзалу, к пассажирской пристани реки Вори.
Отдельной дешёвой мразью вдоль улиц фланировали «ваньки», «молодцы», «погонялки», «гужееды» – неказистая деревенская сволочь в замусоленных одеждах, подавшаяся в город на заработки, на ледащих лошадёнках да никудышных пролётках. Экономя на всём, эта деревенщина норовила увести из под носа жирного клиента и сбивала цену. На биржу они могли попасть лишь «позолотив ручку» городовому, останавливаться посредине улицы им запрещалось.
СКАЧАТЬ
<p>2</p>
Майор Иван Николаевич Пронин – персонаж ряда произведений писателя Льва Овалова, собирательный образ советского милиционера-чекиста.
