Эпоха невинности. Эдит Уортон

Чтение книги онлайн.

      Когда он уселся в кресло возле камина, глаза его остановились на большой фотографии Мэй Велланд – она подарила ему свой портрет в первые дни их романа, и теперь он вытеснил с его стола все остальные. С новым чувством благоговейного восторга смотрел он теперь на чистый лоб, серьезные глаза и невинный улыбающийся рот юного создания, чьим духовным наставником ему предстояло сделаться. Внушающий трепет продукт общественной системы, к которой он принадлежал и в которую верил, девушка, не ведающая ничего и ожидающая всего, словно незнакомка, смотрела на него сквозь знакомые черты Мэй Велланд, и он еще раз почувствовал, что брак – не тихая пристань, как ему внушали, а плавание по неизведанным морям.

      История графини Оленской сдвинула с места его прежние устоявшиеся убеждения, и теперь они беспорядочно кружились у него в голове. Его собственное восклицание – «Женщины должны пользоваться свободой – такой же свободой, что и мы» – затронуло самую основу проблемы, которую обитатели его мира молчаливо согласились считать несуществующей. «Порядочные» женщины, какое бы зло им ни причинили, никогда не стали бы домогаться той свободы, какую он имел в виду, и поэтому рыцари вроде него – в пылу спора – с тем бо́льшим великодушием готовы были им ее даровать. Эти словесные щедроты были на самом деле всего лишь обманчивой маской, скрывавшей неискоренимые условности, которые опутывали все на свете и втискивали людей в старые рамки. Однако он взял на себя защиту кузины своей невесты, совершившей такие поступки, которые – будь на ее месте его жена – дали бы ему право обрушить на нее все громы и молнии церкви и государства. Дилемма, разумеется, была чисто гипотетической, – коль скоро он не гнусный польский аристократ, нелепо рассуждать, в чем состояли бы права его жены в том случае, если бы он им был. Однако Ньюленд Арчер обладал богатым воображением и потому почувствовал, что узы, связывающие его с Мэй, могли бы стать невыносимыми по причинам гораздо менее грубым и осязаемым. Что, в сущности, они знают друг о друге, если он, как «порядочный» молодой человек, обязан был скрывать от нее свое прошлое, тогда как она, будучи девицей на выданье, обязана не иметь вообще никакого прошлого, которое следовало бы скрывать? Что, если по какой-нибудь деликатной причине, которая скажется на них обоих, они друг другу наскучат, перестанут понимать и будут лишь раздражать друг друга? Он мысленно перебрал семьи своих друзей – те, что считались счастливыми, – и не нашел ни одной, которая хотя бы отдаленно соответствовала картине нежной и страстной дружбы, какую он рисовал себе, думая о своем союзе с Мэй. Ему стало ясно, что такая картина предполагает со стороны Мэй опыт, широту мысли и свободу суждений, отсутствие которых в ней старательно воспитывали, и содрогнулся от предчувствия, что его брак обречен стать таким же, как большая часть браков вокруг него, – скучным сочетанием материальных и светских интересов, скрепляемых неведением с одной стороны и лицемерием – с другой. Супругом, который более других приблизился к воплощению этого завидного идеала, представился ему Лоренс Леффертс. Как и подобало СКАЧАТЬ