Саркофаг. Чернобыльский разлом. Борис Сопельняк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и другими строительными материалами? Выход был найден. Ученые-химики разработали и быстро изготовили специальную жидкость: попадая на любую поверхность, она превращается в тонкую, необычайно прочную пленку, которая намертво схватывает и пыль, и песок, и все остальное. Распыляют эту жидкость вертолеты.

      И надо же так случиться, что командира Ми-26 не допустили к полету медики, он схватил такую внушительную дозу радиации, что его немедленно отправили в Киев. А чтобы машина не простаивала без дела, командиром назначили капитана Кармазина, благо, в том же Афганистане он не одну сотню часов налетал именно на этом вертолете.

      Как вы понимаете, в этой ситуации я не мог не использовать своих добрых отношений с командиром и попросился в полет.

      – Ладно, – переглянулся он другими членами экипажа, – одно место в кабине найдется. Если хотите…

      Я захотел.

      Шесть большущих автоцистерн заканчивали заправку гигантского вертолета той самой жидкостью. Капитан Кармазин занял левое кресло, а в правое сел старший лейтенант Сугробин.

      Я пристроился на откидной скамеечке между ними. Обзор великолепный!

      Заработали двигатели, стремительно закружились лопасти, машина вздрогнула, напряглась, но оторваться от земли не смогла. Оно и понятно, ведь в баках около двадцати тонн бурды – так летчики называют жидкость, настоящее название которой невозможно выговорить. Командир прибавил оборотов, лопасти слились в стремительно вращающийся диск – и машина как-то нехотя поползла в небо.

      Двенадцать минут полета – и мы у четвертого блока. На этот раз подошли так близко, что, кажется, протяни руку – и дотронешься до реактора. Но наша цель не четвертый блок, а крыша третьего, двор промбазы и берег Припяти. Командир заложил крутой вираж, обошел все цели и увел машину в сторону, как я понял, на стартовую позицию.

      – Штурман, включить насосы! – приказал майор.

      – Есть, включить насосы.

      – Руководитель полетов, – запросил командир по радио. – Разрешите работу?

      – Разрешаю.

      – Командир, скорость семьдесят, высота шестьдесят, – доложил Сугробин.

      – Понял. Штурман, слив!

      – Есть, слив! – отозвался штурман и нажал на какой-то рычаг.

      Вертолет как-то странно дернулся, и тут же из его брюха сперва брызнул, а потом потянулся ярко-коричневый шлейф. Шестьдесят метров – это ниже крыши третьего блока, высота которого семьдесят, а труба вообще где-то над нами. Внизу столбы, провода, мачты линии электропередач, и хвост шлейфа, казалось, задевает за них. Не дай бог, чихнет мотор или заденут за что-то лопасти. На этой высоте мягкую посадку не сделать, а о вынужденной лучше не думать, на таком расстоянии от реактора это верная смерть.

      Да-а, от искусства командира здесь зависит все: и успех работы, и жизнь экипажа.

      – Командир, работу закончил, – доложил штурман.

      – Добро. СКАЧАТЬ