Истеми. Алексей Никитин

Чтение книги онлайн.

      Я отлично знал этот текст. Когда-то я перечитывал его много раз и помнил наизусть. Желтоватые листы писчей бумаги, на которых он был отпечатан, прежде хранились у меня на даче. Между сорок четвертой и сорок пятой страницами пыльного номера журнала «Юность» многолетней давности. У журнала была оторвана обложка.

      Письмо с приложением пролежали в журнале без малого семь лет. Все это время я опасался и того, что оно будет найдено кем-то, специально разыскивающим этот ультиматум, и того, что густыми летними сумерками последний документ, имеющий отношение к Истеми, Кагану Запорожья, будет случайно использован для растопки небольшого семейного костерка: водочка, картошечка, «черный ворон, что ты вьешься» и сопутствующие в теплое время года в наших широтах комарики.

      Но на даче с ультиматумом ничего не случилось. В начале девяностых я привез его домой – документ уже не был опасен. Дома я его и потерял. Рассказывать, как и где я его искал – бессмысленно. Этого не передать. Вскоре я сменил квартиру, потом сменил и следующую. Ультиматум, который был направлен Карлом XX, Императором Священной Римской империи Президенту Словенорусской конфедерации Стефану Бетанкуру, копии: Президенту Объединенных Исламских халифатов Халифу Аль-Али, Ламе Монголии Ундур Гэгэну и Кагану Запорожского каганата – Истеми, последний и единственный сохранившийся у меня документ, относящийся к истории этих государств, пропал.

      Но у кого-то, видимо, сохранилась копия. У кого? Я набрал номер Курочкина. Курочкин не отвечал.

      1984

      Оказалось, арест – вещь довольно забавная. Поначалу. Пока серьезные, удивительно похожие друг на друга лица, окружившие меня вдруг, были еще внове, пока понимание абсурдности происходящего не сменилось тоскливым ощущением реальности, каменной и неотменимой, пока я мог свободно чувствовать и думать – это было забавно.

      Они начали с обыска. Обыск занял двадцать часов, хотя все, что они искали – документы Каганата: дипломатическая переписка, донесения разведки, выдержки из годовых отчетов правительства – было свалено тремя расползающимися стопками на подоконнике. Еще одна папка лежала на моем письменном столе. Бумаги можно было собрать, аккуратно связать и упаковать в специальные брезентовые мешки, а потом мешки опечатать. На это ушло бы тридцать минут. То есть, полчаса. А остальные девятнадцать с половиной часов они могли бы пить пиво, например, а могли бы и водку. СКАЧАТЬ