Серп языческой богини. Екатерина Лесина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ принес снег и несколько ясных дней, которых хватило, чтобы очнуться и убрать квартиру. А потом вновь стало темно, и Саломея вернулась в постель.

      Она спала. Сладко. Много. Или тяжело, пробиваясь во снах сквозь огонь, который замерзал и становился плотным, как оранжевое стекло. В нем застывала и Саломея.

      Муха в янтаре. Но там хотя бы спокойно…

      Однажды во сне позвонили. И звонили так долго, настойчиво, что Саломея рванулась и выпала из янтарной ловушки, а потом и из сна тоже. А звонок не исчез. Он трещал, назойливый, мерзкий, и пришлось вставать.

      Пол холодный. Тапочки потерялись. Звонок звенит.

      Звенит звонок.

      Саломея не желает никого видеть. Но надо открыть. Если не открыть – звонок не смолкнет. И Саломея не вернется в сон.

      – Уходите, – сказала она, возясь с замками, именно теперь они стали вдруг непослушны.

      Не уходили.

      Давили на кнопку. И замки подчинились.

      – Привет, – сказал Далматов и просунул между косяком и дверью ногу. – Соскучилась?

      Наверное, Саломея еще спала, и потому злость ее оказалась приглушенной, как удивление и все прочие эмоции, которым полагалось бы быть, но их не было. Сквозь сон воспринимался коридор. Книги. Обувь. Вещи, сброшенные грудой. Далматов, который вошел в квартиру и дверь за собой прикрыл. Он выглядел неважно. И двигался странно, поддерживая левую руку правой, как будто опасаясь, что, если отпустит, рука отвалится.

      – Я все понимаю, – он говорил быстро. Саломея не успевала понимать. – Я сволочь и все такое, но пулю надо вытащить… Ты же умеешь?

      Пуля сидела в лопатке. Она прощупывалась и была видна безо всякого рентгена – кусок искореженного металла под кожей. Входное отверстие успело затянуться, зарасти красной коркой спекшейся крови, и Саломее было страшновато тревожить эту корку.

      Важные сосуды не задеты, иначе Далматов давным-давно истек бы кровью.

      Воспаления нет. Нагноения тоже.

      Кость, может быть, треснула. Это плохо. Ему бы в больницу, но там станут задавать вопросы. А Саломее спрашивать лень. Во снах все рано или поздно проясняется.

      – Она на излете уже. И пуховик был. Свитер, опять же.

      Свитер лежал на кухонном столе, толстый, вязаный, с круглой крупной дырой и кровавой каймой вокруг этой дыры. Кровь засохла, и кайма была тверда на ощупь.

      – Перевязался я сам, а вытащить – не получится. Если бы спереди…

      – Ты был бы мертв.

      – Все-таки разговариваешь. А я уж опасаться начал, что онемела вдруг.

      Саломея отвернулась.

      Закипела вода. Сколько вообще положено стерилизовать инструменты? Саломея ведь помнит. Ей приходилось… нет, не пулю вытаскивать – зашивать раны. Зашивать – другое. Прокалывай и тяни. Здесь тоже в теории просто. Разрезать. Зацепить пинцетом. Вытащить.

      Остановить кровотечение.

      Крови будет порядочно.

      – Спирта у меня нет. Есть водка.

      – Сойдет. И мне стакан налей. Еще полотенце. Жгутом сверни.

      – Зачем?

СКАЧАТЬ