Михайло Ломоносов: Роман в стихах. Виктор Плиев

Чтение книги онлайн.

      Жестокие морозы мне знакомы

      Не только по рассказам мудрых книг:

      Родился я почти на Оймяконе,

      В Усть-Омчуге звучал мой детский крик.

      Полезно знать таежные законы,

      На Колыме мы уважали их,

      Но, как ни уважай законы эти,

      Иной раз позабудешь все на свете.

      И потому нельзя не удивляться,

      Как гений в ту ненастную метель

      Догнал обоз: с метелями сражаться,

      Конечно, может тот, кто очень смел.

      Среди поморов равным быть в их братстве

      Для юноши желанный был удел,

      И он презрел жестокие невзгоды,

      Чтоб лучшие отдать учебе годы.

      Не сразу он добрался до Москвы,

      Отправившись в столицу в ноябре.

      Чтоб не морозить в стужу головы,

      Остался он пожить в монастыре:

      Монашья страсть поесть – у них в крови,

      А ели вкусно и на серебре.

      В тепле жилось уютно им под Богом,

      Вино всегда с курятиной под боком.

      Он от души звонил в колокола,

      Снискав у православных одобренье.

      В монастыре не взяли ни рубля

      С Михайлы за вино и угощенье.

      Но надо было начинать с нуля:

      Окрепнуть и продолжить обученье.

      Когда Михайло понабрался сил,

      Пойти с обозом дальше он решил.

      Москва была стройна и высока.

      Он ночь проспал в санях в большой тревоге.

      Проснувшись, он приметил земляка:

      Знать, не придется обивать пороги!

      От радости помял его слегка.

      Пятухин уважал обычай строгий,

      К себе Михайлу в гости пригласил,

      Столицу показал, как сторожил.

      Михайло поселился у него,

      В цифирную решив податься школу,

      Раз было до нее недалеко.

      Он был доволен сыгранною ролью:

      Зачислили и только-то всего.

      И вновь решил испытывать он долю,

      И вытащить удачи верный фант,

      Надеясь на везенье и талант.

      Не тем пошел, в плечах косая сажень,

      В глазах его светился ясный ум;

      Высокий, быстрый, силой русской страшен,

      Хоть был еще годами очень юн.

      Он мог стоять, как гренадер, на страже,

      И весь исполнен был высоких дум.

      Они полезны очень для монаха,

      Чтоб страшный суд воспринимать без страха.

      Он в академию отнес прошенье,

      Чтоб разрешили поступить ему.

      Стал дворянином, скрыв происхожденье,

      Читателю известно – почему.

      Архимандрит СКАЧАТЬ