Михайло Ломоносов: Роман в стихах. Виктор Плиев

Чтение книги онлайн.

      Но лоцман русский понял, в чем тут дело,

      Повел фрегат, чтоб посадить на мель,

      Вслед за фрегатом яхта тоже села,

      А лоцман только этого хотел.

      Душа победой и отвагой пела.

      Но был печален Рябова удел:

      Он был расстрелян шведами на месте,

      Однако, их триумф был неуместен.

      На крепости взвился сигнал тревоги,

      И пушки били дружно без помех,

      И флагман скоро принял вид убогий,

      Как будто простоял там целый век.

      Так отстояли царские чертоги

      Солдаты двинские. Такой успех

      Порадовал Петра в его столице:

      Им поклонились молча царь с царицей.

      А что же Рябов, опытнейший лоцман?

      Он жив остался в схватке роковой,

      Восход встречая огненного солнца:

      В грудь ранен был он пулею шальной.

      И разорвались вековые кольца,

      Мешавшие вести нам торг морской.

      И стало чистым ласковое небо,

      А море гладким, как краюха хлеба.

      Свидетелем Михайло был тех лет.

      Они пересеклись с моим кумиром.

      И подвиг этот видел он, как свет,

      Связавший Русь со всем культурным миром.

      Гукор же, совершая дальний рейд,

      Шептал волне, как шепчет нежно лира,

      Спеша с товаром ценным в Соловки,

      Где всем поморам с Богом быть с руки.

      Михайло ускользал всегда с вечерни,

      Чтоб в сладостной печали побродить,

      Сверяя мир с открытой мыслью верной,

      Да лабиринты снова посетить.

      Три лабиринта щекотали нервы:

      Причудлив был их строгий вещий вид,

      Таинственный, как их предназначенье,

      Сокрытое с начала исчисленья.

      Сложили их из гладких валунов

      Давным-давно – их авторы забыты.

      Они не выше стриженых кустов

      И вереском причудливым покрыты,

      Кто в них войдет, тот выйдет вскоре вновь,

      Идя вперед без путеводной нити:

      Ведь человек построил древний их,

      Чтоб в них искать присутствие святых.

      Напоминал подкову лабиринт,

      Что был других значительно крупнее,

      И по нему шел смелый следопыт,

      Под тяжестью веков чуть-чуть робея;

      Второй – имел совсем округлый вид,

      Имел он тупики и был сложнее,

      А третий на улитку был похож,

      Иль на спираль, когда в нее войдешь.

      Бродил Михайло долго по дорожкам,

      Понять пытаясь странный их секрет,

      То приближаясь к центру осторожно,

      Встречая в нем малиновый рассвет.

      Но угадать культ веры было сложно,

      Не очень веря в Бога с юных лет.

      Хоть вера вносит в жизнь СКАЧАТЬ