обычай изгонять царей. Свобода-де сама по себе достаточно заманчива; если цари не станут защищать своей власти с той же энергией, с какой государства домогаются свободы, то высшие сравняются с низшими; не будет в государствах ничего высокого, ничего выдающегося; близок конец царской власти, учреждения прекраснейшего, какое только существует у богов и у людей. Порсена, считая для этрусков весьма почетным как то, чтобы в Риме был царь, так особенно то, чтобы он был этрусского племени, двинулся с враждебным войском на Рим. Никогда раньше сенат не был в столь великом страхе; до того сильно было тогда государство Клузийское и велико имя Порсены. И боялись не только врагов, но и своих граждан, опасаясь, как бы римская чернь со страха не впустила царей и не приняла мира даже под условием рабства. Ввиду этого сенат сделал в то время много угодного народу. Прежде всего позаботились о продовольствии[164]: для закупки хлеба отправлены были одни в землю вольсков, другие – в Кумы. Равным образом все расходы по добыванию соли были приняты на казенный счет и частные лица лишены были права продавать ее, так как назначали непомерную цену; освобожден был народ и от уплаты пошлин и налога на военные издержки, так что вносили их богатые, которые в состоянии были платить; бедные достаточно-де вносят, выращивая детей. Благодаря этой снисходительности сенаторов, при последовавших тяжелых обстоятельствах, во время осады и голода, сохранялось такое согласие в государстве, что самые безправные столько же страшились имени царя, сколько высокопоставленные, и никто впоследствии не достиг преступными средствами такой популярности, какой пользовался в то время весь сенат за хорошее управление.
10. Когда появились враги, то все из деревень переселяются в город; вокруг самого города расставляют сторожевые отряды. Одни пункты, казалось, были защищены стенами, другие – Тибром. Мост на сваях[165] чуть было не пропустил неприятелей, если бы не нашелся один человек – Гораций Коклес[166]: в лице его в тот день судьба города Рима нашла своего защитника. Находясь случайно на сторожевом посту у моста, он увидел, что неприятели, внезапно напав, овладели Яникульским холмом и оттуда быстро бегут вперед, тогда как его воины в ужасе бросают оружие и покидают ряды. Удерживая отдельных воинов, становясь им на дороге и заклиная их, он призывал в свидетели богов и людей, что они напрасно бегут, покинув пост; ведь если они перейдут и оставят за собой мост, то в один миг неприятелей будет больше на Палатинском и Капитолийском холме, чем на Яникульском. Поэтому он просит и объясняет им, чтобы они разрушили мост мечом, огнем, чем только могут; он же встретит напор врагов и окажет им возможное для одного сопротивление.
И вот он идет к входу на мост и, выделяясь из толпы беглецов, спины которых были видны, оружием, обращенным на врага, для того чтобы вступить врукопашную, он озадачил его самой своей неслыханной дерзостью. Впрочем, стыд удержал с ним двух – Спурия Ларция и Тита Герминия, мужей знаменитых происхождением и подвигами. Вместе
СКАЧАТЬ
<p>164</p>
Прежде всего позаботились о продовольствии… – Если опасались недостатка в продовольствии, то делали запасы на казенный счет, которые затем продавались гражданам по умеренным ценам.
<p>165</p>
Мост на сваях… – Имеется в виду так называемый Свайный мост. – Примеч. ред.
