Масоны. Алексей Писемский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Сверстов вопросительно взглянул на друга.

      – Я вознамерился было жениться! – добавил Егор Егорыч.

      – На ком? – спросил тот.

      – На одной молодой и прелестной девице.

      – И прекрасно!.. Честным пирком, значит, да и за свадебку! – воскликнул Сверстов, имевший привычку каждый шаг своего друга оправдывать и одобрять.

      – Д-да, но, к сожалению, эта девица не приняла моего предложения! – произнес протяжно и с горькой усмешкой Марфин.

      – Это, по-моему, дурно и странно со стороны девицы! – подхватил Сверстов: ему действительно почти не верилось, чтобы какая бы там ни была девица могла отказать его другу в руке.

      – Дурно тут поступила не девица, а я!.. – возразил Марфин. – Я должен был знать, – продолжал он с ударением на каждом слове, – что брак мне не приличествует ни по моим летам, ни по моим склонностям, и в слабое оправдание могу сказать лишь то, что меня не чувственные потребности влекли к браку, а более высшие: я хотел иметь жену-масонку.

      – А разве девица эта масонка?

      – Нет, но она могла бы и достойна была бы сделаться масонкой, если бы пожелала того! – отвечал Егор Егорыч: в этой мысли главным образом убеждали его необыкновенно поэтические глаза Людмилы.

      – Поверьте, все к лучшему, все! – принялся уж утешать своего друга Сверстов.

      – Иначе я никогда и не думал и даже предчувствовал отказ себе! – проговорил с покорностью Марфин.

      – Ergo[46], – зачем же падать духом?..

      – Тяжело уж очень было перенести это! – продолжал Егор Егорыч тем же покорным тоном. – Вначале я исполнился гневом…

      – Против девицы этой? – перебил его Сверстов.

      – Нет, я исполнился гневом против всех и всего; но еще божья милость велика, что он скоро затих во мне; зато мною овладели два еще горшие врага: печаль и уныние, которых я до сих пор не победил, и как я ни борюсь, но мне непрестанно набегают на душу смрадом отчаяния преисполненные волны и как бы ропотом своим шепчут мне: «Тебе теперь тяжело, а дальше еще тягчее будет…»

      Сверстову до невероятности понравилось такое поэтическое описание Егором Егорычем своих чувств, но он, не желая еще более возбуждать своего друга к печали, скрыл это и сказал даже укоризненным тоном:

      – Э, полноте, пожалуйста, так говорить… Я, наконец, не узнаю в вас нашего спокойного и мудрого наставника!..

      Егор Егорыч промолчал на это. Увы, он никак уж не мог быть тем, хоть и кипятящимся, но все-таки смелым и отважным руководителем, каким являлся перед Сверстовым прежде, проповедуя обязанности христианина, гражданина, масона. Дело в том, что в душе его ныне горела иная, более активная и, так сказать, эстетико-органическая страсть, ибо хоть он говорил и сам верил в то, что желает жениться на Людмиле, чтобы сотворить из нее масонку, но красота ее была в этом случае все-таки самым могущественным стимулом.

      – Однако СКАЧАТЬ