Мещане. Алексей Писемский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по обыкновению, в одной из внутренних комнат своих, поджав ноги на диване, пил кофе и курил из длинной трубки с очень дорогим янтарным мундштуком: сигар Бегушев не мог курить по крепости их, а папиросы презирал. Его седоватые, но еще густые волосы были растрепаны, усы по-казацки опускались вниз. Борода у Бегушева была коротко подстрижена. Он был в широком шелковом халате нараспашку и в туфлях; из-под белой как снег батистовой рубашки выставлялась его геркулесовски высокая грудь. В этом наряде и в своей несколько азиатской позе Бегушев был еще очень красив.

      На другом диване (комната уставлена была диванами и даже называлась диванною) помещался господин, по наружности совершенно противоположный хозяину: высокий, в коротеньком пиджаке, весьма худощавый, гладко остриженный, с длинными, тщательно расчесанными и какого-то пепельного цвета бакенбардами, с физиономией умною, но какою-то прокислою, какие обыкновенно бывают у людей, самолюбие которых смолоду было сильно оскорбляемо; и при этом он старался держать себя как-то чересчур прямо, как бы топорщась даже. Видимо, что от природы ему не дано было никакой важности и он уже впоследствии старался воспитать ее в себе. Господин этот был некто Ефим Федорович Тюменев, друг и сверстник Бегушева по дворянскому институту, а теперь тайный советник, статс-секретарь и один из влиятельнейших лиц в Петербурге.

      Приезжая в Москву, Тюменев всегда останавливался у Бегушева, и при этом обыкновенно спорам и разговорам между ними конца не было. В настоящую минуту они тоже вели весьма задушевную беседу между собой.

      – И что же, эта привязанность твоя серьезная? – спрашивал Тюменев с легкой усмешкой.

      – Разумеется!.. Намерение мое такое, чтобы и дни мои закончить около этой госпожи, – отвечал Бегушев.

      – Она, значит, женщина умная, образованная? – продолжал расспрашивать Тюменев.

      – То есть она умна, и даже очень, от природы, но образования, конечно, поверхностного…

      – А собой, вероятно, хороша?

      – Да-с, насчет этого мы можем похвастать!.. – воскликнул Бегушев. – Я сейчас тебе портрет ее покажу, – присовокупил он и позвонил. К нему, однако, никто не шел. Бегушев позвонил другой раз – опять никого. Наконец он так дернул за сонетку, что звонок уже раздался на весь дом; послышались затем довольно медленные шаги, и в дверях показался камердинер Бегушева, очень немолодой, с измятою, мрачною физиономией и с какими-то глупо подвитыми на самых только концах волосами.

      – Принеси мне из кабинета большой портрет Домны Осиповны, – сказал ему Бегушев.

      Камердинер не трогался с своего места.

      – Портрет Домны Осиповны, – сказал ему еще раз Бегушев.

      Лицо камердинера сделалось при этом еще мрачнее.

      – Да он-с висит там, – проговорил он, наконец.

      – Ну да, висит! – повторил Бегушев.

      – Над столом-с!.. На стол надо лезть! – продолжал камердинер.

      – На стол, конечно! – подтвердил Бегушев.

      Камердинер, СКАЧАТЬ