Ангел Спартака. Андрей Валентинов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ к столику, взялась за клепсидру, о недостроенной «гелиополе» вспомнила. Ничего, обойдется.

      – Можно проверить все, Гай Фламиний! И чувства можно. Клепсидра на столике. У стены – ложе. Я здесь!

      Скользнула на пол туника ткани коийской.

      – Две клепсидры – я твоя. Делай со мною, что хочешь, а я помогу. По-дружески. У меня, к сожалению, очень большой опыт, здешние девки такому никогда не научатся. Две клепсидры, Гай Фламиний! И все, навсегда, навечно, до могилы и за могилой. Дружбе нашей конец, а любить ты меня вновь сможешь, только привязанную за руки и за ноги. Недолго – откушу себе язык и задохнусь кровью. И в том клянусь тебе родными могилами и родной землей! Оск такую клятву никогда не нарушит. Выбирай, римлянин!

      Из окна – горячий зной. Капли пота у него на лбу. У меня – холод на сердце.

      – Прости, Папия! Я… Я сам не знаю. Прости! Не знаю…

      Отвернулся, дрогнул плечами. Не стала дальше смотреть, тунику накинула. Не коийскую – свою, льняную. Подошла, поцеловала парня в щеку.

      – Теперь знаешь, мой Гай! Не торопи жизнь – смерть примчится. А ты и я долго жить должны, очень-очень долго, мой Гай!

      Кивнул, улыбнуться попытался.

      – Пойду, наверно!

      – Ну уж нет, Гай Фламиний! – усмехнулась я. – Мужчины не должны сдаваться. Сейчас ты нальешь из кувшина немного вина, глотнем с тобой неразбавленного, а потом ты будешь рассказывать о поэзии. Нет, прямо сейчас и приступай! Кувшин на полу, у ложа. Начинай, не оглядывайся!

      Постоял, затвердел скулами (прощайте, ямочки!). Блеснули глаза.

      – Неразбавленного? Вот уж ни к чему!

      Кабы попался ты мне на такие же плутни, трактирщик!

      Воду даешь ты, а сам чистое тянешь вино!

      Кажется, не ошиблась я в этом парне!

      – А что до поэзии… Я уже тебе говорил, Папия: нет у нас, римлян, поэзии. Невий с его архаикой, которую сейчас смешно читать, Гай Луцилий – и все. Поэтому мы с другом моим Титом Лукрецием Каром…

Антифон

      Его голос слышу до сих пор – красивый, мягкий. Лукреций Кар и Марк Туллий, друзья Гая, очень любили его стихи. Марк Туллий все повторял: «Слова, слова! Откуда Гай берет слова?»

      С Марком Туллием Цицероном мы враги. Навечно! Я не простила, даже узнав, как страшно убивали его озверевшие легионеры Антония.

      – Учитель! – спросила я однажды. – Сколько раз прощать врагу моему, согрешающему против меня? Не до семи ли раз?

      – Не говорю тебе: до семи раз, – покачал головой Он, – но до седмижды семидесяти.

      – Четыре девяносто раз? – поразилась я.

      – Да! Но на четыреста девяносто первый – сокруши кости его, разметай прах по ветру – и перебей его род до седьмого колена!

* * *

      Жабу уберите, жабу!!!

      Умереть бы. Или уже умерла? Если умерла, зачем жабу в живот засунули? Больно!

      – Папия, Папия, что с тобой?

      – Госпожа Папия, да простит мне твой гений, встать бы тебе.

      Жабу, жабу зачем, ненавижу жаб! В животе СКАЧАТЬ