Ангел Спартака. Андрей Валентинов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ родном наречии сказано. А парней лохматых-то уже трое.

* * *

      – Не хотели тебя пугать. Извини!..

      Козьими шкурами пахнет, овечьими тоже, чан какой-то посередине, скамейка у стены. Лавка, но другая. И двери закрыты.

      – Ты из осков? Ты Папия Муцила?

      Я сижу, парни стоят. Один в один, лохматые, широкоплечие, загорелые. Какой из них меня у лавки встретил, даже сказать трудно. Братья, не иначе.

      – Кто спрашивает? – наконец отозвалась. Поняла – не ловцы рабов, не лихие люди, не стражники. Говор наш, оскский.

      Переглянулись. Один кивнул, второй – тоже, третий лапищу вперед вытянул. Указательный палец согнутый, а на нем – перстенек. Простенький такой, медный.

      Поглядела, подумала… Подумала – и отвернуться им велела. Самое ценное у меня – под туникой, в шерстяном пояске над пупком, чтоб только с мертвой сняли.

      – Вот!

      Поглядели…

      На моей ладони – тоже перстень. Не медный только – золотой. Но похож, в одной форме лили.

      Вновь переглянулись. Поклонились низко.

      – Папии Муциле, госпоже нашей, здравствовать и радоваться!

      Закрыла я глаза, дух перевела, улыбнулась даже.

      И так бывает!

Антифон

      Перстень и сейчас у меня на ладони. Тяжелый, литой. На круглой печатке – рогатый Бык, попирающий Волчицу. Дедов перстень, бабкино наследство. Сняла она перстень с дедова пальца у погребального костра консула Государства Италия. Сберегла! Словно знала – сгодится дедовой внучке. И не ей одной.

      Бык и Волчица. Государство Италия – и Римская Республика.

* * *

      – Еще помнишь, Гай?

      – Только на греческом. Перевести не успел.

      И не надо. Понимаю я греческий. Говорю плохо, а вот разбирать – все разбираю. У хозяина половина рабов в доме по-гречески говорила.

      Лгут на тебя, будто ты волоса себе красишь, девица.

      Черными, как они есть, куплены в лавке они.

      Поглядела в зеркало (удобное, квадратное, где только гостинщик и отыскал?), усмехнулась, потом призадумалась. Мысль удачная, только парик заметят быстро. Прическа надежнее, но вот возни с нею! Особенно если не со своей – с господской. Для матроны прическа – башня осадная. Моя нынешняя, кстати, так и называлась – «гелиопола».

      Вздох – очередной, то ли десятый, то ли уже двенадцатый. Сзади вздох, от окна, где Гай Фламиний, клиент сиятельной Фабии, расположился – на табурете, кресла в гостинице не нашлось. Все как в Риме, будь он неладен: матрона прической занята, а клиент-виршеплет стихами ее развлекает. Правда, матронам «гелиополы» служанки сооружают, но тут делать нечего. Сама себе госпожа – сама и служанка. Напросилась!

      А постараться придется. Этим вечером госпожа Фабия Фистула первый раз личико свое покажет. И не где-нибудь.

      – Что не так, Гай?

      Обернулась – и зря. Смутился парень. То ли из-за прически недостроенной, то ли из-за туники. А чем плоха? СКАЧАТЬ