Легенда об Уленшпигеле. Шарль де Костер

Чтение книги онлайн.

      Они отправились вчетвером: дама, восседавшая, как королева, на белом коне, покрытом черной бархатной попоной, дворецкий, толстое брюхо которого мерно колыхалось в лад шагам, Уленшпигель, который вел коня в поводу, и Бибул Шнуффий, бежавший рядом с гордо поднятым хвостом.

      Так они уже довольно долго ехали и шагали, а Уленшпигель по-прежнему чувствовал себя неловко. Он был нем как рыба и все только втягивал в себя тонкий аромат бензоя, исходивший от дамы, и украдкой поглядывал на ее застежки, на ее драгоценности и побрякушки, на нежное ее лицо с блестящими глазами, на открытую грудь, на волосы, сверкавшие в лучах солнца, будто золотой чепец.

      – Что ты все молчишь, мальчугашка? – спросила она.

      Уленшпигель ничего не сказал ей в ответ.

      – Хоть у тебя и отнялся язык, а все-таки ты исполнишь одну мою просьбу.

      – Смотря какую, – отозвался Уленшпигель.

      – Дальше ты меня не провожай, – сказала дама, – а пойди в Коолькерке – оно вон в той стороне – и передай от меня одному господину, одетому в черное с красным, чтобы он сегодня меня не ждал, а в воскресенье, в десять часов вечера, прошел ко мне в замок через потайной ход.

      – Не пойду! – объявил Уленшпигель.

      – Почему? – удивилась дама.

      – Не пойду, да и все! – повторил он.

      – Что это на тебя наехало, ослик упрямый? – спросила дама.

      – Не пойду! – уперся Уленшпигель.

      – А если я тебе дам флорин?

      – Нет.

      – Дукат?

      – Нет.

      – Каролю?[46]

      – Нет, – отрезал Уленшпигель. – Хотя, – прибавил он со вздохом, – монеты я люблю куда больше, чем всякие прочие штуки.

      Дама улыбнулась, потом вдруг закричала:

      – Ай! Я потеряла мою хорошенькую, дорогую, парчовую, расшитую бисером сумочку! Еще в Дамме она висела у меня на поясе.

      Уленшпигель не пошевелился. В эту минуту к даме подскочил дворецкий.

      – Сударыня, – сказал он, – не посылайте этого прощелыгу, он из молодых да ранний, – не видать вам тогда своей сумочки.

      – Ну а кто пойдет? – спросила дама.

      – Я пойду, несмотря на мой преклонный возраст, – отвечал дворецкий и зашагал обратно.

      Время подошло к полудню, жара была палящая, тишина стояла мертвая. Уленшпигель, ни слова не говоря, снял свою новенькую курточку и расстелил под липой, чтобы дама села на нее, а не на сырую траву. Сам же он стал поодаль и все вздыхал.

      Она вскинула на него глаза и, почувствовав жалость к этому застенчивому мальчугану, СКАЧАТЬ