Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь. Павел Мельников-Печерский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ собой разбиваются в щебень и потом как бы свариваются в одну массу. Чуть появилась где какая-нибудь неровность, тотчас же засыпают ее гальками, которые в большом количестве насыпаны по обеим сторонам дороги. Я всегда вспоминал пермские дороги, когда мне случалось проезжать по другим местам, где они дурны. В устройстве здешних дорог надобно отдать честь бывшему здесь губернатору Модераху[79]: он устроил их так, что теперь требуются только незначительные поддержки для того, чтобы они навсегда остались хорошими. Он проложил их даже в местах пустынных и там, где, как говорят старожилы, едва можно было проехать верхом, – теперь вы спокойно можете разъезжать в своей долгуше[80] и быть уверенными, что вам не встретится никаких препятствий, будь проливной дождь хоть в течение месяца.

      Итак, в прекрасный летний день быстро катилась наша долгуша по несравненной пермской дороге. Мы иногда любовались живописными окрестностями; говорю «иногда», потому что дорога большей частью шла лесом и беспрестанно то поднималась в гору, то опять спускалась с нее. Но где только перемежался лес, там представлялись глазам нашим чудные картины, совсем отличные от тех, которые мы видели в России. Говоря «в России», я сказал по-пермски; здесь, на распутии Европейской России с Сибирью, наши губернии зовутся не иначе, как Россия: «он приехал из России», «я буду писать в Россию» – подобные фразы вы услышите беспрестанно от жителей Пермской губернии.

      Мы подъезжали к Оханску; верст за 14 до этого города мне особенно понравилось местоположение. Это именно то место, где находится село Очерский Острожек; на первом плане картины довольно широкая река Очер, или Ошшор[81], извивается по зеленой долине; несколько деревень расположено по берегам ее. Вдали, направо и налево, идут горы, покрытые зеленью и пихтовыми рощами, такими угрюмыми, такими мрачными. Некоторые из гор стоят отдельно, и одна из них, находящаяся направо, очень высока.

      – Не знаешь ли, как называется эта гора? – спросил я у ямщика, показывая на гору, которая, имея чрезвычайно крутой скат, казалось, создана была для крепости.

      – Это, барин, Чудское Городище. Тут, вот видите, жили прежние люди, что зовутся чудаками. Старики говорят, что тут был ихний город ли какой, завод ли, кто их знает – только там есть вал; вон, поглядите: из-за рощи-то его видно немножко.

      В самом деле, несмотря на то, что я был от городища в 4 верстах, я мог разглядеть вал, который проходил по вершине горы и скрывался в роще.

      – Возле вала есть и ров, да, знать, засорился; теперь где-где его видно – ну, да и то правда, давно ведь тут было жилье-то.

      – А как давно?

      – Как давно? – сказал, усмехнувшись, мой ямщик. – Да вот мой дедушка, что помер лет с 15 тому назад, а ему было, сударь, с 10 годами сто, так и он говорил, что и ему-то старики кондовые[82] сказывали, будто их деды и прадеды не помнят чудаков. Ну, да что вы, сударь, изволите спрашивать? Ведь, чай, сами знаете по книгам об чудаках-то…

СКАЧАТЬ