О книгоедстве. Цви Владимирович Найсберг

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ которыми он и сам, между прочим, немало лет сколь тяжко страдал…

      Буквально ведь почти все долгие годы своего и без того весьма так нелегкого творческого пути.

      Достоевский, «Униженные и оскорбленные»

      «Очнувшись от припадка, она, вероятно, долго не могла прийти в себя. В это время действительность смешивается с бредом, и ей, верно, вообразилось что-нибудь ужасное…».

      Не знаем мы да и никогда уж того не узнаем, чего это именно могло вообразиться бедной девушке (сроки сдачи романа автора во всем поджимали), но самому Достоевскому явно вообразились все верные принципы захвата и удержания российского общества в рамках чудовищной, доселе нигде и никогда еще невиданной диктатуры.

      75

      И именно этак оно затем на деле и вышло под властью оседлавших светлые мечты о всеобщем благе кровожадных вампиров.

      Они более всего жаждали пролития людской крови и ничегонеделания на вершине своей абсолютной безгрешности, а также буквально всеобщего пред всех их ничтожеством преклонения за ту ими даже и в мечтах никак не дарованную…

      Зато уж сколь многословно и бессовестно наобещанную, беспредметно ласковую, грядущую отчаянно светлую жизнь.

      Вот он тому самый явный пример из его выпукло наглядных «Бесов»:

      «На первый план выступали Петр Степанович, тайное общество, организация, сеть. На вопрос: для чего было сделано столько убийств, скандалов и мерзостей? он с горячею торопливостью ответил, что «для систематического потрясения основ, для систематического разложения общества и всех начал; для того, чтобы всех обескуражить и изо всего сделать кашу, и расшатавшееся таким образом общество, болезненное и раскисшее, циническое и неверующее, но с бесконечною жаждой какой-нибудь руководящей мысли и самосохранения – вдруг взять в свои руки, подняв знамя бунта и опираясь на целую сеть пятерок, тем временем действовавших, вербовавших и изыскивавших практически все приемы и все слабые места, за которые можно ухватиться».

      76

      Один, как и понятно, он в поле не воин, да только кто это вообще сказал, что Достоевский был тогда в поле один?

      Несколько позднее его другой классик Антон Палыч Чехов, медленно отхаркивая свои легкие, утратил всякую веру в Господа Бога и принялся до чего ведь разнузданно разглагольствовать о некоем всеобщем полезном труде, что всех уж нас непременно вскоре выведет на тот самый единственно верный и безусловно правильный путь.

      Ясное дело, что ему, до тех дней вполне здоровому человеку, вдруг более чем однозначно понадобилась весьма существенная помощь со стороны окружающих его людей, а он это со всей очевидностью сразу вот до чего только невзлюбил.

      Однако причем уж тут все население его страны, а тем паче еще и все прогрессивное человечество явно вот сразу в придачу?

      Его мозг, отравленный расхолаживающим действием туберкулеза, СКАЧАТЬ