Дэзи и ее мертвый дед. Валерий Шемякин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и пижон (тогда уже не говорили «стиляга») Лёник торговал контрабандным винилом, скупал у матросиков заграничные шмотки и одевал пол-университета. Вел себя довольно нагло, студенты прекрасно знали, что он еще и стукач, но делали вид, что об этом никто не ведает. При Лёнике старались ничего такого не говорить, не смеяться над Брежневым, не ругать режим.

      С Лёником он однажды зверски надрался в кафе «Пингвин». Пили дешевый портвейн. Платил Лёник. Когда выпили изрядно, его понесло. Он стал плести совершенно невероятные истории о студенческом подпольном братстве. Он был неплохим актером, а когда выпивал, его дар получал подкрепление. Он рассказывал Лёнику о тайном складе оружия в одной из квартир на Второй речке. Он назвал точный адрес – там сокурсник снимал жилье. Он рассказывал о конспиративных связях, о каналах поступления оружия, о боевых тройках, о клятвах, подписанных кровью, о пытках, которым подвергали предателей. «Ты помнишь Игоря Мамонтова, труп которого нашли на прибрежных камнях Русского острова?.. Это мы его – за болтливость!..»

      Лёник то и дело убегал в туалет, хватая перед этим со стола салфетки, там, в туалете, дабы не забыть спьяну, записывал имена, адреса, явки. Возвращался, будто бы поблевав, наливал по стакану портвейна и говорил, понижая голос: «Ты поручишься за меня? Хочу вступить…» – «Ну, не знаю. У тебя репутация…» – «Какая репутация?» – пугался Лёник. – «Ты же пижон, меломан. А там серьезные ребята. Конспирация…» – «Я нем как рыба. Чтоб мне сдохнуть!..»

      Через пару дней его сокурсников одного за другим начали тягать во второй отдел. Вернулись не все. Троих куда-то увезли. Потом выгнали из университета. Его не тронули. Такая была шутка. Лёник после этого звал повторить попойку. «Нет, не могу. Зубрить надо. Запустил…» – «Когда меня примут?» – «Велено лечь на дно…» Так вот он играл. Сейчас бы покаяться перед теми ребятами. Но кто знал, что дурни-гэбэшники воспримут шутку всерьез…

      Придумал он, кстати, и название для подпольной организации – «Новый фейерверк». Почему «новый»? Подразумевалось, видимо, что был еще и старый…

      Дэзи берет своими маленькими ручками его рябую как надутая перчатка лапу, отворачивает пальцы-сардельки, рассматривает курганы и траншеи его ладони, ноготком ковыряет черную занозу, сто лет назад застрявшую у него под кожей. Бросает, спрыгивает с коленей деда, идет в дом. Возвращается с иголкой, снова влезает и начинает ковырять пергамент его ладони. Он терпит. Он чувствует боль, но она где-то там вне его тела… Дэзи упорна – раскопки затягиваются. Он терпит. Появляется темная капелька крови. Заноза зарывается еще глубже в курган…

      В молодости, думает он, так страшатся старческой боли, полагая, что возраст – это нестерпимая пытка. Не обязательно. Совсем не обязательно. Старость почти всегда бесчувственна. Боль неощутима, она покидает тебя и твою душу. Ты воспринимаешь себя, как нечто инородное, не долженствующее присутствовать в мире, где царит мука человеческая, бесконечные терзания неудовлетворенностью.

      Дэзи втыкает иголку в перила. Размышляет. СКАЧАТЬ