День цезарей. Саймон Скэрроу

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рассуждал о достоинствах греческой культуры, а также о необходимости приобщать римский народ к искусствам, поэзии и музыке. Это была одна из его излюбленных тем, которые сенатор уже множество раз, попадая в круг императорской семьи, бывал вынужден выслушивать; настолько часто и помногу, что выспренность Нерона, признаться, набила изрядную оскомину.

      Сейчас император, стряхнув с подбородка крошки, пространно излагал:

      – Разумеется, нельзя сказать, что плебсу доступно искусство утонченное, изысканное. Отнюдь. Быть может, он и оценит какую-нибудь похабную сценку, разыгранную мимами, или бесхитростную игру на свирели, но вкусы его более возбуждает вид кровавой плоти на гладиаторских аренах или азарт от гонок колесниц. Кому-то такие зрелища доставляют больше удовольствия. Однако в подлинной мере душа человека раскрывается в занятиях более тонких. Именно их оценка, предоставленная его суждению, делает его существом возвышенным. Вот ты, Семпроний, согласился бы со мною?

      – Ну как можно возражать против столь неоспоримой линии доводов?

      – Вот и я о том же. Из чего следует, что большинство людей искусство оценить не способно. Оное требует определенной чувственности, эстетичного провидения, которое в нас есть или же, наоборот, нет. Обучиться ему невозможно.

      – Разве? – подал строптивый голос Британник, подаваясь вперед так, чтобы видеть из-за Семпрония своего брата. – Тогда скажи мне: человек, к примеру, рождается для игры на музыкальном инструменте, хотя бы на той же лире? Если ты прав, то почему мы тогда вынуждены этой игре обучаться?

      Нерон печально вздохнул.

      – Ты, брат, по своему обыкновению воспринимаешь вещи чересчур буквально. Конечно же, учиться игре на инструменте надо, но сама способность к этому в человека заложена с рождения. Как и способность петь.

      – Ну, так бы и сказал.

      – Твоя въедливость меня порою просто удручает, – помрачнел Нерон.

      – А я иногда просто путаюсь в нагромождениях твоих мыслей, брат. Мне казалось, наставничество Сенеки[8] должно было сказаться на тебе лучшим образом.

      Губы Нерона сжались в тонкую полоску.

      – У меня ощущение, что ты забываешься. Ты разговариваешь со своим императором. Будь осторожен в выборе слов. И внимательно следи за тем, что говоришь.

      – Да уж куда там… Я только и делаю, что осторожно слежу. И замечаю, что ты последнее время усердно обыгрываешь свое намерение править с терпимостью к вольнодумству, со стремлением положить конец политическим гонениям. Все это ты обыгрываешь, но лишь на словах. Не это ли входит в понятие провозглашенного тобой золотого века?

      Нерон ненадолго смолк, а затем ответил:

      – Если б я знал тебя не так близко, я счел бы, что ты надо мной надсмехаешься.

      – В таком случае ты не знаешь меня вовсе.

      – Я предупреждал тебя об осторожности. Дорогой мой брат, мне уже давно достается терпеть и колкости твои, и твое ехидство. А СКАЧАТЬ