Вольные частные города. Больше конкуренции на важнейшем рынке мира. Титус Гебель

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ малые государства в определенных сферах могут примкнуть к более крупным сообществам, как, например, Монако образует таможенный союз с Францией, а Лихтенштейн является членом европейского экономического пространства. Малость государства не означает автоматически закрытости или провинциального мышления, но в любом случае – самоуправление и субсидиарность. А это открывает возможности, которые в других местах отсутствуют.

      Примерно в 1400 году Китай располагал самыми лучшими в мире, самыми большими и самыми мореходными кораблями. Огромные флотилии ходили под парусами в Индонезию, Индию, Аравию и вплоть до восточного побережья Африки. Еще немного – и китайцы обогнули бы мыс Доброй Надежды, поднялись бы вдоль западного побережья Африки и в конце концов открыли бы морской путь в Европу. Но тут случилось нечто роковое: китайский император, пришедший к власти в 1432 году, считал мореплавание разбазариванием денег. Под страхом наказания он запретил постройку мореходных судов и приказал снести соответствующие верфи. Даже записи прежних морских экспедиций были уничтожены. Из-за решения одиночки китайская традиция мореходства пропала на столетия[111].

      Напротив, Европа в те времена была разделена примерно на две тысячи государственных территорий. И начиная с 1484 года генуэзец Колумб обивал пороги европейских суверенов, просил дать ему флот, с которым он мог бы первым пересечь Атлантический океан. Просил в Италии, Франции, Португалии и Испании, и только при второй попытке в 1492 году испанский королевский дом согласился выделить ему три маленьких корабля. В Европе была попросту невозможна ситуация, когда бы один-единственный болван, царствуя над всем континентом, мог ликвидировать целую технологию.

      Поэтому нам не мешало бы поразмыслить, не лучше ли был бы мир из тысячи Лихтенштейнов. Большинство решений принималось бы на локальном уровне и децентрализованно, кардинальные ошибки имели бы ограниченные последствия, существовало бы множество наглядных примеров, что функционирует, а что нет. Уже в силу многочисленности сообществ существовала бы плодотворная конкурентная борьба за «клиента», а не картель государств, который, с одной стороны, старается максимально выдоить граждан, с другой же – отлучить их от всех решений. Рецептом успеха Европы всегда было как раз многообразие и связанная с ним конкуренция. Это отнюдь не обязательно слабость. Даже города-государства вроде Венеции и Генуи, а также скорее маргинальные по величине государства вроде Португалии и Нидерландов в пору своего расцвета сумели достичь огромной политической и экономической мощи.

      Создание вышестоящих институтов, например общей зоны свободной торговли или экономики либо общей оборонительной системы, возможно всегда, а при сущностном родстве сообществ прямо-таки напрашивается. Вспомним, к примеру, Ганзейский союз или Германский союз, объединявший 39 суверенных государств и содержавший общие политические и военные институты. СКАЧАТЬ