Корабельные новости. Энни Пру

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ глаза, словно актер на телеэкране, увидевший чудо.

      Буран продолжался и следующий день, завывал ветер, снег заносил шоссе.

      – Я люблю метель, но это уж слишком, – сказала тетушка. Волосы у нее растрепались от столкновения с люстрой и закрывали одно ухо. – Если когда-нибудь выберусь из этого мотеля, буду вести примерный образ жизни, регулярно ходить в церковь, печь хлеб два раза в неделю и никогда не стану оставлять грязную посуду. И никогда не выйду из дому с голыми ногами. Только бы Господь помог мне выбраться отсюда. Я уж и забыла, как это бывает, но теперь вспомнила.

      Ночью снег перешел в дождь, ветер переменил направление на южное, стал теплым и принес запах парного молока.

      7. Балаболка

      Обыкновенную гагу на Ньюфаундленде называют балаболкой за обычай собираться в стаи, чтобы «покрякать по-компанейски». Название восходит к временам парусного судоходства, когда два корабля, встречаясь в море, закрепляли свои реи и команды обменивались новостями, перекрикиваясь с борта на борт. Для близкого маневрирования судно, шедшее против ветра, крепило свой грот-рей, а судно, шедшее с подветренной стороны, – свои фока-реи. На морском жаргоне это называлось «побалаболить».

      Женщина в непромокаемом плаще, держа за руку ребенка, шла по обочине дороги. Когда универсал Куойла поравнялся с ней, она уставилась на мокрую машину: незнакомец. Он чуть приподнял руку в приветствии, но она уже опустила взгляд. Плоское лицо ребенка, красные сапожки – и вот он уже проехал мимо.

      Дорога, ведущая к Мучному мешку, от Якорного когтя стремительно уходила вверх, а потом, по ту сторону водораздела, ныряла вниз, к домам и немногим вытащенным на берег лодкам. Рыбья чешуя, высокие подмостки из отесанной хвойной древесины, оставшиеся от былых времен, когда здесь солили треску. Куойл проехал мимо дома, выкрашенного белой и красной красками. Сплошь заколоченные двери. Беспорядочно разбросанные сарайчики для хранения рыбы, причалы. Горбатые валуны, затянутые сетями.

      Поиски редакции не составляли труда. Над входом была прибита вылинявшая от непогоды вывеска из тикового дерева. Над изображением крякающей гаги значилось: «Балаболка». Перед домом стояло два пикапа: проржавевший «Додж» новейшей модели и более старая, но сверкающая «Тойота».

      Изнутри доносились крики. Кто-то рванул дверь. Мимо промчался мужчина и запрыгнул в «Тойоту». Выхлопная труба машины задрожала. Двигатель слегка поперхнулся и замолк, словно в смущении. Мужчина посмотрел на Куойла. Вышел из пикапа, подошел и протянул руку для рукопожатия. Его щеки были испещрены шрамами от угрей.

      – Как видите, – сказал он, – иногда сбежать не удается. Я Терт Кард, так называемый ответственный секретарь, редактор, литобработчик, механик, отдел рекламы, писем, заведующий распространением и уборщик снега, черт меня побери. А вы либо крупный рекламодатель, приехавший купить четыре газетных полосы для восхваления неуклюжих японских ботинок, которыми забит ваш склад, либо тот самый мистер Куойл, СКАЧАТЬ