БЕЛОЕ и КРАСНОЕ. Белой акации гроздья…. Юрий Киселев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Андрей Николаевич, говоря, что Колчак подложил германцу свинью.

      На поверку дело обстояло иначе. Немцы умело инсценировали подготовку к прорыву в Финский залив, водя русское командование за нос, с целью удерживать русский флот от активных действий, которые могли воспрепятствовать морским перевозкам из Швеции в Германию, прежде всего руды. Угроза прорыва германского флота в Финский залив не исключалась до конца войны, но реально в намерения немцев не входила, поскольку их главные силы были отвлечены на противостояние сильнейшему британскому флоту.

      Первым эту игру раскусил адмирал Эссен, и в то время как из Петрограда слали грозные директивы не выходить в открытое море, Эссен с Колчаком стали готовить перенос минной войны на территорию противника, то есть минировать германское побережье, заперев их флот в базах и на путях перевозок. Эти операции, насколько дерзкие, настолько и действенные, буквально парализовали германский флот в восточной Балтике. Немцы были не готовы к такой войне и грешили на действия русских подлодок. А когда обнаружили, что это мины, непостижимым образом поставленных у их берегов и на путях транспортов, были вынуждены запретить своим кораблям выходы в море, пока от русских мин не будет найдена защита.

      Эти действия русский флот развернул с наступлением темных ночей. Уже начался учебный год, и по Корпусу ходили были и небылицы о геройских операциях Колчака, чье имя произносилось даже чаще, чем отделенного офицера. Колчак был «наш», герой всех и каждого, понятно, и меня. При всем том я испытывал двойственное чувство: гордость за бывшего питомца Корпуса и стыд, оттого что другие геройски воюют, а мой отец отсиживается в штабе. Сказать отцу об этом прямо я не смел, но когда в какой-то связи он сам упомянул Колчака, я как бы к слову, спросил:

      – А верно, что Колчак сам участвует в операциях?

      – Верно, – сказал отец, не видя подвоха.

      – Но это же опасно? – Я испытующе поглядел на него.

      И опять отец не понял намека.

      – Война вообще опасная штука, – полушутя сказал он и уже серьезно продолжал: – А для Колчака это жизнь. И тем полнокровней, чем опасней. Он родился воином.

      – А ты?

      – Я кем родился? – Отец усмехнулся. – Как все Иевлевы: служакой. Вере, Царю и Отечеству. Я воюю по долгу, Колчак – по страсти. В известном смысле он игрок. Когда…

      – Неужто он ничего не боится? – попытался я ввести разговор в нужное русло.

      – Я не спрашивал. Знаю одно: чем крупней ставка, тем он кажется хладнокровнее. Разве что глаза горят ярче.

      – А ты? Ты бы боялся? на его месте… – гнул я свою линию.

      Отец на мгновение задумался.

      – Не знаю, что тебе и сказать. Испытываю ли я страх? Скорее, пожалуй, нервное возбуждение. Особенно когда вышел на постановку в первый СКАЧАТЬ