По Мясницкой по улице Кирова. Павел Козлофф

Чтение книги онлайн.

      Мой ангел, голубка моя!

      Тебя, будь то время иное,

      Писал бы Кранах, сыновья,

      И Гойя, конечно же, Гойя.

      Тебя бы, упорствую я,

      С охотою пуще неволи,

      Воспели Жорж Занд и мужья,

      И опусы Сартра Жан-Поля.

      И даже сквозь трель соловья

      В час сумерек поздней весною

      Мне слышится песня твоя,

      И имя волшебное – Зоя.

      Снег выпал только в феврале,

      И был настолько изобилен,

      Как говорил – ты не жилец

      На нашей матушке земле.

      Лишь тьмой недюжинных усилий

      Я откопался наконец.

      Не всё повально время лечит,

      Да кто ж от счастия бежит?

      Как ты пришла ко мне под вечер,

      Воспоминания свежи.

      И день был серенький, неброский,

      Да и закат не пламенел.

      Но этой встречи отголоски

      Досель колышутся во мне.

      Где гуртом полчища вороньи

      С утра клевали требуху,

      Теперь там солнечные кони

      На кристаллическом снегу.

      И небеса, что цвета стали,

      Совсем светлы, как посмотреть.

      Мы жизнь без страха принимали,

      Где ужас в слове умереть?

      Те годы детские советские

      Среди дворовых райских кущ,

      Они – как пляски удалецкие.

      Дитя был весел, но тщедущ.

      Его пленила математика,

      Сильнее химий и историй,

      От хулигана до догматика

      Диапазон весьма просторен.

      И до сих пор им не забыто,

      С литературой не был в ссоре,

      Как дедка с бабкой у корыта

      Вели разборки возле моря.

      Я, заворачивая за угол,

      Привычно сбрасываю хвост,

      Равно как все исчадья Дракулы,

      Оберегают свой погост.

      Цвела черемуха да выцвела,

      Стоит в бутонах бузина.

      Душа в накале – ждите выстрела,

      Первопричина не важна.

      Так корабли, поэты плаванья,

      Стремятся в гавани стареть,

      Чтоб оживлять воспоминания,

      Когда минует время петь.

      Кто вас придумал, плиты тротуарные!

      Для истребления народа он был прав!

      Отсюда переломы рук ударные

      И в гипсе тазобедренный сустав.

      Пока до «скорой» я страдал на Баррикадной,

      У перехода на коварном вираже,

      Народ всё падал, поднимался, снова падал

      И обессилевал опять вставать уже.