Название: Враги народа. Реквием по русским интеллигентам
Автор: Геннадий Алесандрович Дёмочкин
Издательство: ЛитРес: Самиздат
Жанр: Биографии и Мемуары
isbn:
isbn:
Из Записок Ирины Борисовны
«В 1929-1930-х годах началась «чистка» аппарата всех учреждений, особенно она коснулась интеллигенции. В ССУ были «вычищены», а потом арестованы отец и все начальники отделов, все ведущие работники: Соляков, Лебов, Грюнер, Нестеров, Федоров и др. Просидели они 9 месяцев и были освобождены после голодовки протеста, организатором которой был, видимо, отец. Когда отец вернулся из тюрьмы и вечером лёг на кровать, я увидела, что у него нет живота. Вместо живота была яма, провал.
В 1931 году началась коллективизация. По улицам ходили толпы голодных, с едой было очень плохо, в Киеве ещё что-то было, а в деревнях люди умирали от голода».
Игорь Борисович Паншин:
– После той первой отсидки отец короткое время проработал в Харькове, Наркомземе. Потом опять вернулся в Киев, в сортоводносеменное управление, руководил по существу всей селекционной работой на Украине, целой сетью семенных станций. В 30-м году последовал его второй арест. Это было время широкой облавы на «вредителей»: процесс Промпартии, Кондратьев, Чаянов… На этот раз отец просидел семь месяцев и тоже вышел на свободу после недельной голодовки.
В те «благодатные» времена (1925, 1930 гг.) это было ещё возможно, я помню, как носил ему вместе со съестными передачами в том числе и иностранные журналы. Его монография «Сортоводство» написано главным образом в тюрьме.
Отец мой был человеком железного здоровья, я не помню ни одного случая его даже малого заболевания, в тюрьме в одиночной камере он регулярно занимался гимнастикой…
И вот после этой второй отсидки мы переехали в Ленинград. Отец уже давно собирался уехать с Украины, полагая, что в России можно жить, а там – нет. Я вот сейчас считаю, что на Украине этот 37-й год начался значительно раньше, «посадки» начались значительно раньше. И какие были гарантии, что через год-два отца опять не арестуют? Как рассуждали? ЧК не ошибается, раз посадили – значит, что-то было. Поэтому отец решил воспользоваться давними связями с Николаем Ивановичем Вавиловым и переехать в Ленинград, в его институт.
Ещё с 1925 года между ними наладилась переписка. Это, между прочим, опубликовано в двухтомнике эпистолярного наследия Вавилова. Николай Иванович живо интересовался вопросами селекции, а отец, как я уже говорил, руководил практически всей этой работой на Украине с солидной финансовой базой. Это позволяло ему оказывать Николаю Ивановичу поддержку в некоторых его начинаниях, в частности в организации экспедиций. СКАЧАТЬ