Были и небылицы. Мои кольца. Мозаики. Василий Анатольевич Киреев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бежим с получившим уже паспорт самым младшим ребенком. Сомнения, конечно, возникают, например, когда, не рассчитав скорость, плюхаешься всем телом на лёд так неуклюже, что прохожие со всех Сокольников спешат на помощь. Но только, стоя вот так, у окна, за которым вместо полинялой зелени «Воскресения» на фоне пара – его ослепительное золото, а в нем – отражение электронных часов на башне высотки в Сити, и понимаешь, что ты уже дед со всеми атрибутами – взрослыми детьми, полным набором внуков и массой еще соответствующих прибамбасов. И трамвай снова не грохочет, а тихонько, как в детстве, постукивает колесами на стыках.

      Там, в той истории, которая побежала вдруг в мыслях куда-то назад, совсем в другое измерение и в другой город, тоже был трамвай. И так же, как только что прошедший под окнами, он не издавал тогда пронзительных, призванных разбудить все живое, скрежещущих звуков. В том, другом городе другого измерения, рельсы пели. Греметь они стали, когда их спрятали в асфальт и бетон, а вновь перестали теперь, когда укутали резиной. А там они лежали на поверхности, шли сбоку от проезжей части чуть ли не единственной асфальтовой улицы, пересекая насыпи грунтовых переездов уходящих поперек пыльных переулочков частного сектора. Вот странно – я совершенно не ассоциирую свои детские воспоминания с трамваем, хотя тот дом был вторым от трамвайного перекрестка с пыльным переулком.

      Трамвай снова за окном? Нет, похоже, шаги. Прокололся…

      – Ты куууриииишь?! – Что больше в этой фразе, удивления, обиды, гнева?

      – Нет, – испуганно и почти искренне говорю я и не понимаю, прятать ли мне огонек сигареты в руке, или нет, раз уж застукали. Как так получилось? Сам не знаю. Твои глаза округляются еще больше. Наверное, должно пройти несколько десятков лет, чтобы, наконец, сказать тебе, что такую вот я тебя и люблю, непосредственную, растрепанную, сонную, и совершенно естественную. Боже, женщины, что же вы с собой делаете? Убиваете свою настоящую красоту какими-то макияжами, диетами, прическами, нарядами, словно не понимаете, что мы десятки лет только и ждем, чтобы вы вышли из спальни с круглыми ото сна, удивленными и оттого самыми искренними, самыми настоящими и самыми любимыми глазами.

      – Ты не куришь! – громко и уверенно заключаешь ты. И для придания самой себе еще большей уверенности добавляешь: – Это не ты…

      А я, по-мальчишески пряча взгляд, неуверенно тебе обещаю:

      – Я больше не буду. – Только, в отличие от застуканного мальчишки другого города в другом измерении, я искренне в это верю. Тому мальчишке из пыльного переулка не страшно было – ну, застукали с сигаретой – отругают, только и всего. А вот это твое «это не ты» – совершенно ужасная угроза, особенно в сентиментальном состоянии меж двух измерений. – Нет, я, я! Я больше никогда так не буду!

      – Не надо. Ты не куришь. Ты не пахнешь сигаретами. Ты – другой, это не ты!!! – и ты, повернувшись, снова уходишь в спальню.

      – Спи, СКАЧАТЬ