Отражения. Надир Сулейман оглу Агасиев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ от избы-гостиницы до "зависшего" на приколе сухогруза не ступить. Надо было идти, строго держась за канат. Веисага пошел. До пристани он не дошел всего шагов тридцать. Его хватились минут через десять. Нашли промокшего от сырого, непроглядно густого тумана в пяти метрах от канатной привязи. Барахтался в пробоине размытого люда. Нашел механик экипажа Стив, притащил на себе на корабль.

      Веисагу отогрели. "Да вы, оказывается, братаны, «братья-близнецы», – шутили механики, – в сауну идите отогреваться". Конечно, близнецы, причем натуральные, и объединяло их что-то неуловимо родное; близнецы, как же иначе, один рыжий, другой черный; высоченный гигант, качок – Стив и невысокий Веисага, но тоже качок.

      – Стивка-бурка, вещий и рыжий, – шутил Веисага, – встань передо мною, как лист перед травою. Поговорим.

      – Отстань, – Стив поворачивался на другой бок. Стиву страстно хотелось в Оймякон до наступления холодов. Он собирался там зазимовать, писать его пейзажи. Он видел на снимке, на заледеневшей эстакаде, девушку в черном, суметь написать акварелью в черно-белом – это самое то. – Отстань, ты быстрее кончай с компьютером, надоело здесь торчать. – Потом вскакивал, забрасывал Веисагу за плечо, нес по палубе вниз, в машинное отделение сухогруза. – Делай давай, чтобы к завтрашнему дню все закончил.

      В Баку, к Веисаге, Стив приехал через 5 лет. Месяц прожил с мечтою увезти с собою черноокую смуглянку.

      Певец заканчивал; последние аккорды тара; тонкий звук кеманчи. В наушниках "зазвучала" тишина. Веисага вдруг обратил внимание, что с удовольствием слушает тишину. Она принимала его всего, всасывала в себя, он с готовностью мог ей подчиниться, знал, она примет его всего вместе с неуемной ностальгической тоскою. С тишиною можно делить тоску, – подумал Веисага, – но радостью с нею не поделишься.

      Диктор радио объявила название следующего мугама и певца. Веисага, не снимая наушников, спрыгнул с печи, сел в кресло. Мугам продолжал не слушаться…

      … мугам и у меня не слушался. Я сидел перед телевизором, не слушал мугам, лишь передразнивал, корчил рожи исполнителю. "Я-у-у, я-у-у, аман!"

      "Да этот певец кёса, – говорил я мысленно отцу, усадившему меня перед телевизором слушать мугам.-Долго ему с такими страданиями не протянуть. Прямо сейчас и кончится. Сто лет человеку, все поет, несолидно…"

      "Урок мугамной муки" был назначен мне отцом во мое исправление. Каким-то излишне интернациональным, далеким от всего народного я ему казался. Ему ли, представителю партийной номенклатуры, пусть даже среднего звена, беспокоясь о чадах своих, не думать о том, что будет. Он не прививал мне мугам, надеялся пробудить народность.       

      Он увидел однажды, как я вроде бы молился. Но я не молился, просто стоял в углу и шептал. Я просил здоровья для мамы, и чтобы Генка не уезжал. Мама уже тогда часто болела, и отец, невольно испугав меня, сказал однажды, как старшему из братьев, что нам всем надо ее поберечь.

СКАЧАТЬ