Литературоведческий журнал №41 / 2017. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на бунт, и пойти наперекор «отжившим» традициям. А.П. Чехов заметил среди актеров большое число людей, полагающих, что они – непризнанные гении. Но их, скорее всего, было достаточно и среди обычных русских интеллигентов. А когда у «дяди Вани» не получается в художественном творчестве, то есть надежда, что получится в творчестве политическом, социальном, революционном.

      Зло накапливалось в разных слоях, сословиях и даже в самом, как-то заметно дехристианизированном народе. Снова встрепенулся, почувствовал свободу и захотел быть «как боги» русский человек. Св. Иоанн Кронштадтский написал об этом времени так: «Церковь стала для многих чужой. <…> Но зато рядом с этим безбожным поколением (курсив наш. – В. К.) стоит великая живая стена из право и искренно верующих людей – русский простой народ, которого не поколеблет наша интеллигенция, наши… толстовцы» [21, 393]. Но в целом Россия накануне 1917 г. была скорее «безобразным зрелищем страстей человеческих».

      Многие как бы православные люди на рубеже XIX–XX вв. поддались миру с его «всякой распущенностью, бесстрашием, свободомыслием, своеволием, огульным пьянством и блужением» [21, 318]. Супруги «сплошь и рядом» нарушали супружескую верность; дети оставлялись «распутными отцами или матерями на произвол судьбы» [21, 393]. Нередки были случаи самоубийств (топились, стрелялись, отравлялись); и так далее. Все это происходило и в XIX в. и осмыслялось в «Дневнике писателя» Ф.М. Достоевского. Описано св. Иоанном Кронштадтским; в русской литературе, например у Л. Андреева, у М.А. Булгакова, у А.П. Чехова (пьеса «Иванов»; рассказы).

      Уже с XVIII–XIX вв. в России наблюдались процессы секуляризации в разных слоях общества. Н.А. Бердяев удачно пошутил по поводу книги Г.В. Флоровского «Пути русского богословия»: ее нужно было назвать «Беспутья русского богословия». Петр I не понимал – как это монахи «молятся за всех». «Ведь все молятся!» – говорил он и планировал сделать из монастырей полезные светские учреждения. А Екатерина II не видела почти никакой разницы между лютеранством и православием (см.: Флоровский, Пути русского богословия). А в результате, согласно св. Иоанну Кронштадтскому, сложилась почти постхристианская ситуация: «Характер людей XIX в., второй половины, – самообожание, самозаконие (автономия), материализм в жизни и духовный скептицизм (неверие)» [21, 77].

      Люди охлаждались в вере и теряли ее по разным причинам. И восставали так, что становились врагами Богу. Эти люди описаны Ф.М. Достоевским в образах Федьки Каторжника, Смердякова, Кириллова, Ставрогина, Федора, Ивана и Дмитрия Карамазовых и других. И в жизни происходило то же самое: известный мыслитель Добролюбов «теряет веру, пораженный злом, несправедливостью, страданиями жизни» [3, 41]. А выходец из семьи священника гуманист В.Г. Белинский готов был из сочувствия к страданиям народа «снести голову хотя бы сотням тысяч». Чем он гуманнее очевидных и беспощадных революционеров – Нечаева или Бакунина? Ф.М. Достоевский записал после прослушивания речей М.В. Бакунина в 1867 г. в Женеве: СКАЧАТЬ