Литературоведческий журнал №38 / 2015. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ – вход в преисподнюю и вообще в иной мир. В XIV в., как известно, искусство восстанавливает эту мифологическую содержательность образа горы, например у Джотто. Совмещение микро- и макрокосма – пространства тела человека и пространства мирового древа или, что то же самое, горы – происходит легко, так как мифопоэтический «пуп земли» есть и пуп первочеловека, и пуп Вселенной. У Данте вертикаль горы – старца, этих нисходящих металлических царств, параллельна вертикали горы «сумрачного леса», горы Чистилища, вертикали всей вечности: человеческие «социум» и «история» повторяют форму божественной вертикали, хотя бы рыдая и разрушаясь. У Сервантеса сами страдания принимают форму адского вертикального, притом последовательно и сгущенно социального пространства, в то время как рай – Дульсинея – отнят издевательским «колдовством» все той же социальной верхушки.

      «Дон Кихот» и Сервантес в метаморфозах жизни-письма-чтения Х.Л. Борхеса

М.Ф. НадъярныхАннотация

      В статье исследуются особенности понимания и репрезентации классического универсализма М. де Сервантеса в текстах Х.Л. Борхеса. При выявлении принципов воплощения ценностного взаимодействия эстетических и этических смыслов, открываемого Борхесом в творчестве Сервантеса, особое внимание обращается на роль поэтики ассоциаций и иносказаний, на проблему свободы выбора смысла автором, героем, читателем.

      Ключевые слова: феноменология, этика, традиция, изобретение, классика, М. де Сервантес, Х.Л. Борхес.

       Nadyarnykh M.F. «Don Quixote» and M. de Cervantes in the J.L. Borges texts

      Summary. The article examines the characteristics of understanding and representation of classic universalism from M. de Cervantes in the J.L. Borges texts. At revealing the principles of recreating the valuable interaction between the aesthetic and ethical sense special attention is paid to the role of associative and allegorical poetics, of freedom of values choice’s on the part of the author, the hero and the reader.

      Несмотря на мои многочисленные путешествия, я остаюсь скромным Алонсо Кихано, что так и не решился быть Дон Кихотом, но все плетет и расплетает все те же старинные вымыслы.

Хорхе Луис Борхес

      Как творец он занимает место Данте и Шекспира, Сервантеса и Джойса нашей эпохи, которая на последнем перегоне века обращается к прошлому в поисках своего знамени. Писатель стал синонимом литературного испанского языка: сегодня Борхес – его Рыцарь печального образа. И подобно Дон Кихоту, он не может потерпеть поражения, во всяком случае в своем собственном мире.

Харольд Блум

      В поздних отсылках Хорхе Луиса Борхеса к собственному детству Сервантес и «Дон Кихот» были вписаны в уже вполне обустроенную аргентинским писателем систему метаморфоз жизни-письма-чтения и оказались окутанными ореолом двусмысленностей. Ореол этот возник в рассказе Борхеса об истоках своего письма, начавшегося то ли с подражания «Дон Кихоту», то ли с подражания античной мифологии: «С самого моего детства, когда отца поразила слепота, у нас в семье молча подразумевалось, что мне надлежит осуществить в литературе то, чего обстоятельства не дали совершить моему отцу. Это считалось само собой разумеющимся (а подобное убеждение намного СКАЧАТЬ