Венец безбрачия. Сборник повестей об одиноких дамах. Елена Александровна Рябова-Березовец

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ телевизионщик. В первые три года учебы, когда их истязали физвоспитанием, Инна с Витковским занимались в одной и той же баскетбольной группе. И потому при встречах обычно не ограничивались дежурными приветствиями.

      Инне всегда казалось, что они с Витковским чем-то похожи. У него было странное лицо – исправившегося хулигана. Внешне он почти всегда был весел, а глаза печалились. А еще у Витковского было одно исключительное свойство – он умел выворачивать свои суставы во все мыслимые стороны. Чем факультетских спортсменов очень забавлял. Этакий мальчик с печальными глазами – и на шарнирах!

      – Много написала? – Спросил Инну Витковский.

      – Шутишь! – Хихикнула Инна. – С руководителем приехала знакомиться. Вот жду конца пары.

      И они почему-то заговорили… про лошадей, про конный спорт и всякий прочий туризм.

      – Ей тридцать пять, она одинока, живет в Таллине, а чем занимается, точно не знаю, – Витковский рассказывал о какой-то своей знакомой. – Она ужасно любит путешествовать, каждое лето уходит в горы и нахватывается впечатлений на целый год. А сейчас шведский учит к Олимпиаде. Поспорила с каким-то своим шведским родственником, что за год выучит…

      Это же он мое будущее рассказывает, вдруг подумала Инна с мистическим ужасом. Он мой пророк – этот мальчик на шарнирах. Только вместо шведского у нее будет французский – Филу письма писать, а вместо походов – поездки из Г. В Москву. За песнями. Витковский так вдохновенно рассказывал, что Инна уже и кивала, и соглашалась, и обнаруживала в этом начертанном будущем некий постижимый смысл и даже счастье. Местами, конечно.

      Прозвенел звонок, пара закончилась, и вокруг стало шумно и дымно.

      – Ну, пока, – сказала Инна Витковскому, – пошла на кафедру сдаваться.

      – Благословляю, – воровато оглянувшись на учебную часть, Виктовский перекрестил Иннину спину. Факультет был сугубо «партийный» (как и сама эпоха), и свобода совести здесь тогда не поощрялась. А иногда даже и каралась.

      У Инниного руководителя оказался крупный увесистый нос и очень приятный, хорошо поставленный голос, произносящий весьма литературно построенные фразы на жеманном старомосковском диалекте. Это Инну ужасно развеселило. Ее так и подмывало подергать руководителя за увесистый нос и сказать что-нибудь неприлично легкомысленное. Но она удержалась – времени оставалось в обрез, кафедру уже не поменяешь.

      Руководитель, конечно же, пожурил Инну за столь позднее первое явление пред очи, зато потом они очень толково поговорили о теме, названии, сроках, листаже и о выдающемся советском писателе-деревенщике, повесть которого Инна собиралась положить в основу и хорошенько проанализировать на тему несобственно-прямой речи, которая дает возможность советскому автору высказывать собственные (и даже отчасти антисоветские) мысли посредством вплетения их в размышления героев.

СКАЧАТЬ