Венец безбрачия. Сборник повестей об одиноких дамах. Елена Александровна Рябова-Березовец

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как нос ее научного руководителя.

1993 год

      Бедная Вика

      (Ироническая повесть)

      I

      – Вика? Здравствуйте, – голос в трубке был с характерной московской оттяжечкой, мягкой ленью и легкой иронией. – Это Данелия говорит. Гавриил Александрович

      Он вполне мог бы не представляться, поскольку его специфическую интонацию из Викиных знакомых мужского пола не повторял никто. А уж у нее на интонацию память была безошибочной. Как на несложную музыку.

      – Какой еще Гавриил? – Вика как бы притворилась, что не узнала. – Архангел, что ли? Ну, здравствуйте, Гарри? Вы где?

      – Я тут в гостинице неподалеку от вас. У меня есть сорок минут, и я мог бы…

      – Можете, – перебила Вика. – Я уже ставлю кофе… – Вика положила трубку и подивилась себе. Вообще-то утренние звонки обычно вызывали в ней одно лишь раздражение. Ибо она полагала, что утро – не самая подходящая пора для телефонной болтовни. Даже для не первой молодости одинокой женщины. Но это же был Гарри! На него Викино раздражение распространиться не могло. Во-первых, потому, что Гарри был, что называется, «гость нашего города», а во-вторых, гость (для Вики, не для города) – желанный, несмотря даже на то, что всегда неожиданный.

      Неожиданность Гарриных появлений как раз импонировала Вике. Гарри почему-то никогда не появлялся в те моменты, когда Вика, скажем, пыталась устроить личную жизнь или просто находилась в тупом уравновешенно-спокойном состоянии. Напротив, его командировки как бы специально приурочивались к колебательному состоянию Викиной нервно-психической системы, к стрессовым ситуациям, связанным со все усугубляющимся дефицитом общения, который возник в Викиной жизни как-то сразу и вдруг.

      Это случилось в конце семидесятых, когда двадцатисчемтолетняя Вика вернулась в родной Г. на постоянное место жительства, влача за плечами почетный груз высшего столичного образования, а также воспоминаний о студенческой пятилетке качества знаний и количества друзей – и больше ничего. И никого.

      Следуя материнским наставлениям, выросшим на почве «Морального кодекса строителя коммунизма», Вика все пять лет учебы пребывала в неколебимой уверенности в том, что «главное для женщины – это любимая работа, а остальное, доченька, приложится». Именно так любила говаривать наивная коммунистка-мамочка

      Но надо сказать, что в такой же уверенности вместе с Викой пребывала и немалая часть ее московского окружения женского пола. (Сейчас их обозвали бы феминистками.) Эта часть как бы искренне полагала, что ей не к лицу «уж замуж невтерпеж», и потому поощряла разные амурные истории и даже внебрачных детей, а сам институт брака, наоборот, не поощряла.

      Брак этой феминизированной части представлялся чем-то низким, недостойным образа настоящей деловой женщины и даже постыдным. Нестыдным и достойным было «посвящать» время «умным» беседам о разной литературе, СКАЧАТЬ