Пушкин на юге. И. А. Новиков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на волю волнам. Он едва шевелил пальцами, и ничтожного движения этого было довольно, чтобы держаться на поверхности. Дыхание его успокоилось, но кровь звенела певуче и сильно. У Пушкина в эту минуту не было дум, их заменяло общее одно ощущение, широкое, мощное: жить – хорошо.

      Вдруг он почувствовал прибывающую силу, потребность движения, перевернулся и направился к берегу.

      – В море отлично, но на земле все-таки как-то прочней… – пошутил он, одеваясь на берегу.

      Молодая, вскипевшая в нем сила продолжала требовать себе выхода и на обратном пути.

      – Я что-то в пучинах морских захолодал…

      И он принялся бегать, делая по сторонам круги и зигзаги, дабы не покинуть медленно шагавшего Раевского. Тот следил за ним с легкой улыбкой.

      – Ты точно щенок после купания.

      А Пушкин в ответ, смеясь, притворился, что и впрямь отряхивает шерсть.

      На пути к дому, чуть в стороне, рос молодой кипарис, Пушкин его навещал каждое утро, обычно еще до купания. Он любил это делать один. Сегодня же Николай и эта находка перевода из Байрона ему помешали. Зато сейчас, едва завидев его, он оставил Раевского. Налетев, словно ветер, и на бегу изготовив ладонь, он с размаху, как бы приветствуя, пробежал рукою снизу вверх по темно-зеленому плотному его одеянию, и холодноватые лапчатые ветки упруго, вслед за ладонью, тотчас выпрямлялись.

      Став спиною к Раевскому, Пушкин, не нажимая, легко коснулся ствола и пальцем изобразил две какие-то буквы, как если бы шепотом доверял некую тайну молоденькому этому деревцу, так живо ему напоминавшему петербургский тот кипарис.

      Если б отставший Раевский вдруг догадался, чем занят там Александр, то в букве фамилии мог бы не сомневаться: это, конечно, была буква Р, но кто из сестер, которая? Пушкин со всеми был мил одинаково, однако же тайн своих никому не доверял.

      – Что это нынче с тобой? – спросил, подойдя, Николай.

      – А то, что сегодня я обуян. Нынче должен быть день происшествий.

      – Это так почему ж?

      – Кюхельбекера видел во сне. Как он топился. И чуть сам не утонул.

      – Тогда берегись. А ты еще хочешь ехать верхом…

      Раевских все еще не было слышно. Но на дворе черноглазый мальчишка, с надвинутой на затылок пестрою тюбетейкой, трудился уже у пузатого, плохо начищенного самовара. Он целыми пригоршнями сыпал в трубу сосновые шишки, и густой смолистый дым валил из нее пахучим столбом, щекоча нос и затмевая долины и горы. Голоса доносились из кухни, и домашняя птица неспешно прогуливалась, порою поднимая головы и важно озирая окрестность.

      Пушкину подали коня. Он принял в руки коротенький хлыст и ловко вскочил в седло. Лошадь затанцевала.

      – В горах, Александр, держи повода покороче, – послышался свежий внушительный голос.

      Он сразу узнал его и, обернувшись, увидел в окне генерала Раевского – в халате еще, по-домашнему.

      Пушкин ближе подъехал к окну СКАЧАТЬ