Русские князья. От Ярослава Мудрого до Юрия Долгорукого. Павел Загребельный

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тела звонким голосом:

      Чтобы нам была сполна

      Прелесть девичья видна!

      А потом они уже вдвоем, посадник и простой княжий холоп, с выкриками и похлопыванием дотянули свою припевку до конца:

      Ох, не та нам милей,

      У какой подол длинней,

      А та дорога,

      Что обличьем не строга!

      Пели про князя – знал это и он, и все, кто был в хижине. Да и Ярослав не делал тайны из своего увлечения. Пока его спутники горланили свою припевку, он с окровавленными руками, усталый и вспотевший от непривычной работы, подошел к Забаве, наклонился к ее уху, спросил:

      – Поедешь со мной сегодня?

      – Куда? – Она не повернулась к нему, продолжая пристально всматриваться в огонь, шевелила рожны, на которых жарилась оленина, в ее голосе не было ни удивления, ни испуга, ни даже любопытства.

      – Со мной, – повторил он, еще и сам толком не ведая, куда и как он повезет девушку.

      – А эти? – Глазами она указала на куски мяса, шипевшие на огне, но князь понял, что речь идет о посаднике и всех находящихся в хижине.

      – Не обращай внимания, – сказал он небрежно.

      – А я обращаю, – ответила она. – Отойди. Мясо подгорит.

      – Так как? – Он не отходил.

      – Сказала же. В другой раз.

      – Я не могу. – Коснятин и Пенек умолкли, и князь мысленно умолял их, чтобы они затянули еще какую-нибудь глупость, лишь бы только заполнилась звуками страшная тишина, воцарившаяся в хижине после прекращения их пения. Тут не то что слово – каждый вздох был слышен.

      И Коснятин, словно угадав желание князя, затянул новую песню:

      Чтоб задержать тебя, мой ладо,

      Сплету я из рубахи путо,

      Из злата пояса – ограду…

      – А не можешь, так что же ты за князь, – выставила она в его сторону плечо так, будто стремилась оградиться от Ярослава.

      – Один не могу. Тяжело мне одному. Князю всегда тяжело. Во всем.

      – Вот уж хлопоты – князем быть! – Она засмеялась.

      Ярослав совсем близко увидел ее нагретую огнем щеку, непреоборимое желание нежности залило его душу, из мрачнейших закоулков сердца исчезло все злое и недоброе, он наклонился к этой щеке и несмело, будто мальчишка, прошептал:

      – Только прикоснуться к твоей щеке.

      На них смотрели все, кто был в хижине. Коснятин перестал петь, но князь этого не заметил. Он ничего теперь не слышал, кроме рева собственной крови в ушах. Пенек равнодушно щурился на дочь и князя, варяг Торд аж приподнялся и приоткрыл рот от неутолимого любопытства, даже молчаливый Ульв зашевелился на своем ложе и, быть может, впервые в жизни пожалел, что боги лишили его великих предков песенного дара, потому что лучшего повода для слагания величальной песни красоте и силе невозможно себе и придумать!

      Но все равно князь еще сдерживал себя, он не СКАЧАТЬ