Вацлав Михальский. Свет любви. Ю. М. Павлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ высоко ‹…›. Талантливый человек была тетя Мотя. Она горячо любила свой огород, и я не раз слышал, как она разговаривала со своими растениями – ласково-ласково, как будто они были ее маленькие дети, те самые, которых не дал ей Бог в ее женской судьбе».

      Сопереживание чужой беде, умение радоваться счастью другого, присущи всем вышеназванным героям, но особенно Константину Константиновичу Грищуку. Он, например, воспринимает бракосочетание Адама и Александры с таким восторгом, какого Саша никогда не видела в жизни.

      Итак, в произведениях Михальского встречается, если прибегнуть к классификации Чехова, только один – первый – тип украинца. Второй тип – глубокомысленного идиота – отсутствует. О результатах его политики в постсоветской Украине говорится лишь в сноске о русинах.

      Вацлав Вацлавович, как получилось, что украинские националисты стали определять политику Украины начала XXI века? Они видят в Гоголе предателя, неустанно транслируют мифы о русском иге, голодоморе и т. д.

      В. М.: Почему у меня нет второго типа по чеховской классификации? Скорее всего, потому, что этот тип мне неинтересен. Я слабо знаю истоки его формирования, и ничего, кроме недоумения, носители этого типа у меня не вызывают.

      У нас с Вами, Юрий Михайлович, конечно, не публицистическая статья, но все-таки, ни в коем случае не оспаривая Антона Павловича Чехова, я не могу не заметить, что «глубокомысленных идиотов» хватает и среди всех прочих национальностей, независимо от расы и вероисповедания. И везде они очень упрямы, агрессивны, напористы. И еще – это про них украинская поговорка: «Дурному виду – нема стыду».

      Ю. П.: Василий Розанов, Михаил Меньшиков, Иван Солоневич, каждый идя своим мыслительным путем, пришли к единому выводу: многие русские писатели и XIX века, и начала ХХ столетия в своем творчестве обошли стороной достижения русской жизни, сосредоточив свое внимание только на ее недостатках. В советский период эта традиция приобрела еще больший размах, и интерпретация досоветской истории достигла пика социально-политической предвзятости.

      Вацлав Михальский в своем цикле романов «Весна в Карфагене», показывая разные стороны жизни России конца XIX – начала ХХ веков, ненавязчиво и последовательно акцентирует внимание читателя (через авторские характеристики и сноски, через монологи и диалоги героев) именно на достижениях страны в научной, промышленной, строительной, военной и других областях.

      Транспортное судно «Кронштадт», которое посещает Мария Мерзловская, – одно из многочисленных доказательств могущества царской России. «„Кронштадт“ назывался мастерскими, но на самом деле это было средоточие маленьких заводиков и цехов, буквально напичканных сотнями станков, приспособлений, устройств. Здесь было все – от пилорамы до литейки. Токарные, фрезерные, сверлильные, деревообрабатывающие станки стояли по всему кораблю рядами, в трюме бухали паровые молоты, в кузне СКАЧАТЬ