за чужими страданиями, глядя на которые, перестаешь чувствовать себя самым несчастным и проклинать судьбу, бога или кого-то еще, кто, непонятно за какие грехи и провинности, выбрал именно тебя, и теперь у тебя вместо желудка черт знает что, к тому же до конца жизни нужно делать инъекции витамина бэ двенадцать, и еще неизвестно, сколько ты протянешь, такой молодой и красивый. Тридцатишестилетняя женщина с остеосаркомой брюшной полости, учительница в школе с углубленным изучением английского языка, без обиняков призналась, что пустилась во все тяжкие со своими учениками, старшеклассниками, конечно же, не подумайте ничего плохого, им уже по шестнадцать. Женщины посмотрели на нее осуждающе, а мужчины с интересом, и когда ее спросили, не поторопилась ли, быть может, беспорядочный секс с несовершеннолетними – не лучшее лекарство от тоски, к тому же карается законом, так что стоит поискать другое, учительница, достав последние анализы, показала метастазы в печени и костях, а потом, тихо, едва слышно, добавила, что со вчерашнего дня ей пришлось увеличить дозу обезболивающих, и все замолчали, опустив глаза, и каждый подумал, господи, хоть бы меня это никогда не настигло, умоляю, только бы пронесло, пожалуйста. Другая женщина, владелица сети быстрого питания, лет сорока с лишним, с короткими, еще неотросшими после химии волосами и вырезанными яичниками, вытащила из нагрудного кармана фотографию мальчишки из сиротского приюта, которого усыновит, как только соберет все нужные документы, а их требуется немало, и почему только раньше не понимала, что в жизни главное не карьера, черт бы побрал эту карьеру, а дети, маленькие, беззащитные создания, свои или чужие, какая разница, ведь дети – это жизнь, а там, глядишь, и мы как-нибудь за ними проскочим. Худощавый мужчина с вырезанной из правого легкого пятисантиметровой опухолью и метастазами в лимфоузлах, с быстрым, безжалостным раком, которым в мире заболевает миллион человек в год, крутил в руках сигарету, то и дело пытаясь прикурить, так что онкопсихологу, или психоонкологу, постоянно приходилось одергивать его, напоминая, что, во-первых, здесь не курят, а во-вторых, ему нельзя, а мужчина, пожимая плечами, говорил, что после больницы вернулся на работу, в фирму, которая продает ванны и душевые кабины, и лучшее, что придумал, это не менять своих привычек, так, словно не болен, выкуривать пачку в день, утром готовить омлет, три яйца, молоко плюс сыр, по дороге к метро выпивать кофе, купленный в кофейне по акции кофе с собой дешевле на тридцать процентов, на работу приезжать к девяти, в офис, расположенный на территории бывшего завода, с вылинявшим советским плакатом на стене: борись за честь фабричной марки, с высокими пятиметровыми потолками, из которых торчали части конвейерных конструкций, с ржавыми остовами заводских машин, лежавших во дворе, словно останки древних животных, обедать в столовой, пропахшей подгоревшим луком и убежавшим молоком, в шесть отправляться домой, в переполненном метро, среди сотен тысяч возвращающихся с работы людей, вечером смотреть
СКАЧАТЬ
