Патриотический подъем в странах Антанты в начале Первой мировой войны. Николай Юдин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и Лионе уступали по размаху антивоенным выступлениям в Англии и Германии[258].

      Во-вторых, потенциал левой оппозиции сковывался внутренними противоречиями. Социалисты оставались расколотыми по вопросу об отношении к участию страны в войне. Крайне левые взгляды отстаивал Г. Эрве, который утверждал, что социалисты ненавидят свою родину и являются антипатриотами[259]. Столь радикальные взгляды не находили поддержки даже среди социалистов, не говоря уже о широких слоях населения. Противоположную позицию занимал Ж. Гед, считавший подобные идеи в условиях обострения международной обстановки контрреволюционными и нецелесообразными, поскольку они подрывали обороноспособность Франции, страны с наиболее развитым социалистическим движением, и ослабляли влияние партии в народе[260]. В какой-то степени уравновесить две крайности стремился Ж. Жорес. Исходя из идеи, что существуют, с одной стороны, справедливые, оборонительные войны, а с другой – империалистические и захватнические, Ж. Жорес считал, что в случае, если Франция подвергнется внешней агрессии, долг пролетариата и социалистов выступить с оружием в руках в защиту республики; если же в качестве агрессора выступит французское правительство, то рабочий класс должен ответить всеобщей забастовкой и даже восстанием[261].

      Точка зрения Ж. Жореса заслуживает особого комментария, так как она представляла собой попытку примирения пролетарского интернационализма, который традиционно проповедовали социалисты, с патриотизмом, идеей о необходимости защиты родины от внешней угрозы. На наш взгляд, это теоретическое обоснование допустимости для социалистов выступления с оружием в руках в защиту своего государства нужно было скорее левой интеллигенции, давая ей моральное оправдание отходу от прежних интернационалистских идеалов. Широкие слои населения, рабочие, не испытывали подобной внутренней дилеммы: их мировоззрение сочетало в себе национализм и интернационализм, верность родине и верность классу[262]. Именно это сочетание различных лояльностей во многом и предопределило ограниченность антивоенных выступлений накануне Первой мировой войны. Усилиями газет, в том числе «L’Humanite», новая война представлялась современникам как справедливая, оборонительная.

      В итоге в первые дни августа 1914 года национальный консенсус по вопросу о войне распространился даже на те социальные группы, которые правительство считало неблагонадежными и к борьбе с которыми готовилось. Казалось, что буквально за несколько часов все пацифистские и интернационалистские теории и клятвы, годами пропагандировавшиеся социалистами, были сметены и забыты.

      В-третьих, еще до объявления всеобщей мобилизации сообщения об антивоенных выступлениях отнюдь не были доминирующими в донесениях префектов. В большинстве департаментов настроения населения описывались как «спокойствие», «решительность», «готовность выполнить свой долг»[263]. СКАЧАТЬ