Зеленая палочка. Константин Олегович Гирлин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ красота человеческого Сердца. Тело мое – храм Духа Святого, у него свой смысл и свое место, – теперь я этого не скрываю… и не боюсь. Я верю, ведь без веры жизнь невозможна. Больше ничто не застилает от меня света. Я возвращаюсь!»

      ГЛАВА 4

      Прежде чем мы продолжим наше повествование и узнаем о чудесном исцелении и воскресении души человеческой, о всех тех чудны́х событиях, произошедших вскоре, остановимся на личности героя несколько подробнее. Все эти метания, свидетелями которых мы уже стали, определились аккурат после происшествия, «столкновения», о котором необходимо разъяснить особо. До сих пор мы живописали портрет нашего героя в несколько романтическом образе этакого альтруиста-мечтателя, умышленно обойдя в нем некоторые детали, которые, стоит заметить, смогут обнажить перед нами адовы глубины этой человеческой души.

      Около года назад случился развод Дарьи и Адама. В свою очередь, Адам вовсе не утаивал того, чего иной мужчина возьмется отрицать, даже если ему это поставят в факт; напротив, предавал гласности, при каждом удобном случае вставляя: да, дескать, бил жену, лупил до обмороков, до судорог; проклинал на смерть, плевал в лицо и ржал дико, мефистофельским смехом, как будто вовсе и не человеческим.

      Шаг у Дашеньки был плавный, незаметный. Она приближалась к этому демону осторожно, «легонько», как бы искоса поглядывая на него: не просто любовно, даже не совсем любовно, но как-то фанатично. Слезку давила – и он ей верил… И в такой момент звериная жажда просыпалась у него: жажда насилия и жажда убийства – где это видано, такая любовь! Стояла перед ним хрупенькая девушка: руки-«тряпочки» по швам, взгляд такой добренький, истомленный тревожными днями; отмалчивалась, губу дула; а он примерялся, язык точил и плутовато усмехался – яд вспоминал. Потом кричала она ему, мужу своему, глухим, последним криком кричала этому демонизированному образу: «Оставь его! Уходи!» – бесов прогоняла. Святая душа!.. она видела в нем Человека и верила в черта. Верила… И когда он внутренне спрашивал себя: «Что со мной?» – следовал ответ: «Мне больно… ведь это я предал».

      Адам воспроизводил эту историю для слушателей с особенным волнением, пафосом, срывающимся голосом, словно давился кусками воздуха. «Это паяц по несчастью, – говорили одни. – Там така-а-ая боль!..» Другие замечали и ставили ему в укор, что в своих откровениях он излишне гипертрофирует, будто сознательно уничтожает себя, так, что даже у самого ярого заступника не нашлось бы слов в его оправдание. Будто весь этот театр именно с тем разумением, чтобы ни в коем случае не заслужить понимания, чтобы не остановиться на полпути, но пропасть сразу и полностью. За глаза же шептались, что он это для красоты, так сказать, «в увлечении». В гневе Адам лупил себя по щекам, да как-то осторожно, «ласковою злостью»; Христом молил – тогда-то и Христа стало особенно много в его жизни, – чтобы в него камнем бросили. Кто-то сказал: «Это, дескать, богатый человек, СКАЧАТЬ