Зеленая палочка. Константин Олегович Гирлин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ этой губительной парадоксальности была какая-то дьявольщина: не злость даже, но нездоровая садистская озлобленность на человека, маниакальное стремление досадить, испортить все, упорство в тотальной ненависти. Как будто все детские обиды, которые копились в нем долгие годы, разом нашли выход на одном человеке. Уже потом Адам страдал, но страдал сценический, даже «с удовольствием», ведь тогда еще была молодая голова, силы были богатырские и коварное «море по колено». «Я, – говорил он, принимая осанистый вид, – человек творческий, художник, муж поэзии. Мне это все дозволяется (ругаться в смысле), я не товарищ своему настроению. Привыкай!» В то время он действительно баловался лирикой, только очень уж костлявой, посредственной. Правда, одна малотиражная периодика ей таки давала ход, но и то через раз, «для материала». В тот клятый день, в ответ на очередное бранное слово, брошенное в ее адрес, Лариса Константиновна огрызнулась в сердцах: «Никакой ты не художник, Адам, ты – Передонов, подлый и бессердечный. Никого не любишь, кроме себя. Эмоциональный импотент, вот ты кто! А еще… – И тут она выпалила: – Ты бесталанный обрубок мяса! Для поэзии нужна душа. А у тебя только кости и кожа – нет души. Ты – предатель». Конечно, после таких слов Адам порвал отношения с бабушкой вмиг: окончательно и бесповоротно. Так он и прожил в позиции полного отрицания, в каком-то дурмане своего мнимого величия. А потом его перестали публиковать… Упав в промоины своего тщеславия, он нередко вспоминал «бабулю», а прийти застыдился…

      – Прости меня, бабушка, за мою нелюбовь, за то, что полюбить не умею. Может, я предатель-искариот, но кто же предал меня? Милая моя старая кровь, я собираюсь покончить с собой… совершить самоубийство, натуральное, – рожает он эти неживые, бесцветные слова, сдерживает подступающие рыдания. – Я так больше не могу: мне от себя тошно и от мира – какое-то бессилье, ни по чему не грустно. Мое существование – жизнь потворства и похоти – бессмысленно, оно не приносит радости ни одной живой душе… а ведь это главное! Отчего мне тогда оставаться в этом мире, коли есть другой, – может, лучший?.. А здесь у меня любви ни к чему и ни к кому нет – только к себе, и то… извращенная. Остается одно… Как подумаю – в жар бросает! А ведь это только мысль, далекая энергия, еще не существующая даже, – а тем временем страх удушает… сжимает тугие питоньи кольца на шее моей. Значит, решить нужно внезапно: как жил, так и помереть, – одним глотком!

      – Умирай, коли решил. Какая разница, – говорит бабушка, не опуская бесчувственного взгляда. Губы ее – бледные. Мерно качается восковая фигурка – как пламя свечи, сквозная вся.

      – Разве ты не видишь, что я страдаю! Но я готов страдать, даже страдать вечно, лишь бы человечеству польза была. От моей-то жизни – какой толк?.. А от смерти?.. Истребить источник зла! «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». «Можно СКАЧАТЬ