безобразнейшего косматого человека{140} в качестве возлюбленного Самбавла. А когда наш друг Квиет – ты это помнишь – как-то, почувствовав себя нездоровым, сказал, что у него холодные руки, присутствовавший при этом Ауфидий Модест заметил: «А ведь из провинции ты вернулся, хорошо нагрев руки». Тот весело рассмеялся, тогда как для вороватого проконсула эта шутка была бы позорящим его упреком. Так и Сократ, вызывая красивого Критобула на состязание в красоте{141}, не насмехается над ним, а шутит. А над самим Сократом подшучивает Алкивиад{142}, говоря об его ревнивости. Приятно и царям, когда к ним обращаются как к беднякам и простым людям, например Филипп остался доволен ответом парасита{143} на его насмешку: «Да разве я тебя не кормлю?» Ведь попрекать отсутствующими недостатками значит показывать имеющиеся достоинства. Но при этом необходимо, чтобы эти достоинства были постоянны и бесспорны, иначе сказанное приобретет обратный и нежелательный смысл. А вот если кто пригрозит заведомому богачу взысканием со стороны ростовщиков или назовет трезвенника-водопийцу неумеренным пьяницей, а щедрого благотворителя – скрягой и крохобором, или же заявит выдающемуся судебному и политическому оратору, что одержит верх над ним в публичном споре, – тот вызовет только веселый смех окружающих. Кир, вызывая своих сверстников на такие состязания, в которых он был слабее их{144}, проявлял этим свою скромность и дружелюбие. Исмений однажды сопровождал чье-то жертвоприношение игрой на флейте. Долго не было благоприятных знамений{145}. Тогда флейту взял сам жертвователь{146}, но его смехотворная музыка вызвала только осуждение всех участников священнодействия. На их упрек он ответил: «Безупречная музыка – дар богов». Исмений же с улыбкой добавил: «Но моя музыка была угодна богам, поэтому они и медлили с решением, а от твоей им захотелось избавиться, вот они и поспешили принять жертву».
6. Там, где это уместно, можно, назвав в шутку прекрасные вещи поносительными именами, доставить больше удовольствия, чем прямой похвалой. Ведь и уязвляет сильнее упрек, выраженный лестными словами, например, когда бесчестных называют Аристидами, трусов Ахиллами или хвалят, как у Софокла Эдип,
Существует и противоположный род иронии{148}, с похвальным смыслом: им воспользовался, например, Сократ, назвав склонность Антисфена к установлению дружеских связей между людьми сводничеством{149}. А философ Кратет, который встречал почетный и дружественный прием в любом доме, куда он входил, получил прозвание взломщика.
7. Дружескую насмешку представляет собой и порицание, за которым скрывается похвала. Так, Диоген говорит об Антисфене:
…Ксенофонт в шутку выводит безобразнейшего косматого человека… – У Ксенофонта говорится: «…Кир… завел шутливые разговоры. Заметив, что один из лохагов ужинал рядом с косматым и весьма безобразным воином, он обратился к этому лохагу по имени и сказал: “Самбавл, ты, вероятно, следуешь эллинскому обычаю, если всюду бываешь вместе с этим юношей, возлежащим рядом с тобой. Ты делаешь это, по-видимому, ради его красоты?”» (Киропедия, II, 2, 28). Шутка Кира – не вполне удачный пример первого вида насмешек, могущих доставить удовольствие слушателям: даже если она направлена против чуждого Самбавлу порока однополой любви, то жестока по отношению к некрасивому воину.
<p>141</p>
…Сократ, вызывая красивого Критобула на состязание в красоте… – Шуточное соперничество в красоте, возникшее между Критобулом и Сократом, описано в «Пире» Ксенофонта (IV 19 сл.).
<p>142</p>
А над самим Сократом подшучивает Алкивиад… – В «Пире» Платона Алкивиад шутливо ревнует Сократа к Агафону, а Сократ подшучивает над его ревностью (213 b сл.).
<p>143</p>
…Филипп остался доволен ответом парасита… – У Афинея некий Клисоф, льстец и парасит Филиппа, продал его увечную лошадь, получив тем самым возможность говорить о себе как о «благодетеле» Филиппа. В этой смене ролей и состоит соль шутки (см.: Ath. 248 е).
<p>144</p>
Кир, вызывая своих сверстников на такие состязания, в которых он был слабее их… – Согласно Ксенофонту, Кир затевал соревнования в том, в чем заведомо уступал своим сверстникам, однако не затем, чтобы проявить свою скромность и дружелюбие, но чтобы путем многократных повторений добиться большего успеха, сравняться со сверстниками и превзойти их (Киропедия, I 4, 4).
<p>145</p>
Долго не было благоприятных знамений. – Имеются в виду знамения, позволяющие приступить к жертвоприношениям.
<p>146</p>
Переводчик принимает чтение Ксиландера μισθώσας.
<p>147</p>
Софокл. Царь Эдип, 385.
<p>148</p>
Существует и противоположный род иронии… – Под иронией здесь следует понимать то «особое утонченное притворство, когда говорится иное, чем думаешь» (Цицерон. Об ораторе, II 169). Плутарх, таким образом, выделяет два рода иронии: 1) «когда прекрасные вещи называются поносительными именами» – такова ирония Сократа, назвавшего Антисфена «сводником», а также ирония тех, кто дал Кратету прозвище «взломщика» (см.: Заст. бес. с. 86); сюда же следует отнести и порицание, за которым скрывается похвала (ср. с. 86–87): ср. у Цицерона: «Превосходны также и дружеские порицания якобы за сделанную ошибку…» (Об ораторе, II 281); 2) когда упрек выражен «лестными словами».
<p>149</p>
…назвав склонность Антисфена… сводничеством. – Ср.: Ксенофонт. Пир, IV 61 сл.: Антисфен не сразу понял иронию Сократа, и последнему пришлось объясняться.
