Название: Роман без героя
Автор: Александр Дмитриевич Балашов
Издательство: ЛитРес: Самиздат
Жанр: Исторические приключения
isbn:
isbn:
– Чушь собачья! – в свою очередь перебил я Пашку. – Не в названии дело. Под словами «социалистическая» и «рабочая» может скрываться и сам черт или дьявол.
– Я как раз об этом. Если не убеждает, то поищи примерчик поярче.
Я еще покопался в памяти и почему-то шепотом спросил:
– А – Сталин?
Пашка тоже не сразу ответил. Но выдал та-а-кое, что у меня нервно зачесался левый глаз – верная моя примета плакать.
– Сталин, товарищ Иосиф – сказал Альтшуллер, – самый верный ученик Ленина.
– Хрущеву, значит, веришь?
– Вера без дела мертва есть, сказано в послании апостола Иакова.
– Опять вы за своё? Поговорите о весне, о любви, на романтическую тему… Перестаньте, наконец, при мне говорить о политике! – взмолилась Маруся. – Не хочу вас слушать. Не хочу!.. Я боюсь…
И она зажала уши ладошками, похожие на два больших оладушка, которые она по бабушкиному рецепту пекла с тертыми яблоками.
– Повесели девушку, – сказал я Пашке. – Видишь, истерика на нашей почве.
– Плясать, увы, не умею, – ответил Шулер. – Я лучше спою самую веселую песню, какую только знаю.
И он запел, точно попадая в мелодию:
– Все хорошо, прекрасная маркиза,
Дела идут, и жизнь легка.
А дальше пошла его импровизация, в которой я играл самую неблаговидную роль. Я понимал, что Пашка придумывал на ходу, с пылу – с жару. Но получалось складно, хотя и грубовато, как я написал сначала героическую поэму, которая вскоре превратилась в злую политическую эпиграмму на друга. Причем, Альтшуллер не стеснялся в использовании грубых диалектных словечек.
– Циник, – сказал я ему. – И диссидент!
– В точку, брат! – засмеялся Шулер. – Ща за портвейшком сгоняю! Отметим воскрешение Лазаря!
– Это я – Лазарь? На что ты намекаешь?
– На выздоровление после тяжелой болезни. Ты же бросил, наконец, писать стихи для стенгазет и к красным дням календаря? Или эта болезнь уже зашла в хроническую фазу и неизлечима? Тогда оривидерчи, Рома… Была без радостей любовь, разлука будет без печалей.
– Паша, не обижай Иосифа! – надула губки Моргуша и часто-часто заморгала ресницами. – Я не хочу оплакивать смерть поэта… В моем романе Онегин и Ленский примиряются перед роковым выстрелом.
Паша с улыбкой Сионского мудреца смотрел на то, как я рвал на мелкие кусочки свою «героическую поэму».
– Судьба поэта жертв искупительных просит, – сказал он.
– Не вкладывайте персты в язвы моя! – взмолился я, обидевшись и на друга, и на Марусю.
– Марго, ты слышишь, как ветер возвращается на круги своя! У-у-у…
– Слышу, Вечный ученик! Слышу…
Я хотел ответить друзьям поязвительнее, укусить за самое больное место, но только хлопнул дверью. Спиной я услышал:
– Вернись, СКАЧАТЬ