Выход из треугольника. Алиса Лисенкова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из магазина со скоростью света и мы бежим, ты спотыкаешься о рельсы, падаешь, проделывая какой-то акробатический кульбит с перекатом, при этом руки моей не выпускаешь, подскакиваешь и втаскиваешь меня в трамвай. Я в шоке.

      Была у меня несколько лет назад малозначительная интрижка с одним невероятно горделивым йогом, носившим свое золоченое эго на бархатной подушечке, и, представь себе, однажды, когда мы гуляли в Александровском парке, он тоже упал на этих рельсах.

      В общем, я ужасно испугалась, что теперь нашей с тобой любви не бывать, потому что ты на меня за то, что я стала невольным свидетелем твоего падения, конечно, разгневаешься, и всему конец.

      Я аккуратно так спрашиваю: «Слушай, ты теперь замкнешься и станешь холодным и сухим? И ты отвечаешь: «А ты понаблюдай за мной» – и улыбнулся. Спасибо тебе, что так сказал это, я сразу расслабилась, за исключением одной проблемы – мы стремительно удалялись от моего дома на этом долбанном трамвае, а, главное, ты даже ничего не знал об этом, ты даже не знал, хочу ли я тебя пригласить. Кажется, это был 40-й трамвай, но не точно, может и шестерка.

      Мы вышли на Горьковской и пошли по парку обратно, я что-то рассказывала о маленьких макетах, выставленных под открытым небом и, вдруг, ты перебиваешь меня и читаешь мне свои стихи о маленьком мальчике, посылающем на… аниматора-клоуна и о чувствах этого клоуна. Короткие, емкие стихи об отношениях внутри тебя двух твоих аспектов: изначально естественного ребенка и Шута-контролера, которого ты использовал для защиты. Не беспокойся, милый, они у меня в надежном месте хранятся и Шут, и мальчик, их портреты я сохранила и, если кто-нибудь увидит этот текст, я сделаю здесь иллюстрацию, чтобы ясно было о ком ты написал, жаль, стихов этих нигде не нашла я, может, сгоряча сожгла в первые дни? Не помню.

      Мы зашли в кафе «День и ночь». Ты говоришь, что боишься меня, я высказываюсь в том смысле, что ничего, я тоже боюсь, скажи, о чем гоняешь, может я развею твои страхи? И ты отвечаешь: «Нет». Ты звонишь к себе на соцквартиру и отпрашиваешься переночевать не дома, такие уж там у вас правила, точь-в-точь, как в ашраме – хочешь – пожалуйста, только поставь в известность наставника. Мы идем по холодной, темной, поблескивающей оранжевым мертвым светом Петроградке. «У тебя, – спрашиваю, – ВИЧа-то нет?»

      «ВИИЧ еесть», – я ни разу в жизни не слышала, чтобы с таким достоинством и самоуважением говорили об этом диагнозе. Я не знала, что это из-за отрицания и подумала: «Да, продвинутый чувак».

      Последователи Рудольфа Штайнера и те, кто знает, что такое антропософская медицина и следуют ей, смотрят на это заболевание как на особое благословение, считают, что в наше время его выбирают себе особые избранные души, которые приходят с тем, чтобы помочь этому миру, и к людям этим относиться нужно с большим уважением и благодарностью за то, что они взяли на себя ту карму, общечеловеческую СКАЧАТЬ