Downshifting по-русски. Москва 2016. Наталия Шабашова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подвижны. Насколько сильный ветер? Удача – увидеть в окне проходящего мимо человека, сразу есть о чём думать: кто такой, куда идёт, замёрз или нет.

      Вот так я и летала в облаках, сначала в школе, потом в институте на лекциях, и наконец, оказалась в них буквально, на 60-ом этаже небоскрёба, в компании с мировым именем, с окладом большим, чем у всех остальных знакомых моего возраста, и тем же типом отдыха: позалипать в окно.

      Всё дело в том, что в башнях, окна повсюду. Они не открываются, когда жарко. Не закрываются когда холодно. Окна здесь – это внушительная часть строительной конструкции, даже более прочной, чем некоторые стены. В офисе вместо стен – перегородки. Вместо кабинетов – переговорки. Все остальное – холл.

      Если посмотреть прямо перед собой в окно – можно увидеть, как на юге Москвы начинается гроза. Слева при этом будет солнечно. Все облака тянутся в эпицентр событий, словно мягкая намагниченная металлическая стружка.

      Приятно было наблюдать за рекой и речными трамвайчиками. Хотя слово трамвайчик совсем не подходит для описания тех внушительных размеров ресторанов на моторе с яркими подсветками, от плавного движения которых вниз по реке глубоким вечером невозможно оторвать взгляд.

      А если подойти к стеклу вплотную и обратить внимание на то, что находится прямо под тобой – увидишь котлован, начало очередной стройки. Всё в движении, но будто в замедленной съёмке. Маленькие человечки передвигаются между огромными плитами, и видно их только благодаря ярко-оранжевым накидкам и каскам. Ты будто погружаешься в мир Lego в магазине «Hamley’s». И тянется рука к кнопке, чтобы инициировать движение крана или перемещение машин из подземных парковок и обратно. И всё это действо разворачивается в условиях абсолютной тишины и безмолвия. Разве что звук печатания на ноутбуке или движение чувствительной части ксерокса дополняет картину и, наконец, возвращает в реальность.

      Ах да, я совсем забыла про главного комиссара! В целом можно сказать, что в нашем отделе все были комиссары, как в игре мафия, потому что все мы по-своему занимались вопросами безопасности. Но как в любом давно или недавно сложившемся коллективе, был среди нас самый главный. Он отличался от Иониса тем, что был русским, а вопросы задавал не прямо, а невзначай, в пустой болтовне о том о сём.

      Он сидел в то лето по диагонали от меня и всячески со мной любезничал. Особенно он порадовался тому, что я снимала в том районе Москвы жильё, где он прежде жил со своей семьёй. Он был настоящим семьянином и профессионалом своего дела. Его не любили всем коллективом, потому что боялись.

      Его фигура, рост и род занятий кому-то внушали отвращение. Отчего-то, народ думал, что ему известно всё и обо всех, что он бывший КГБ-шник и вообще нехороший человек. А мне он нравился, своей «советскостью», словами «могу доложить». Дисциплиной и качественной, по-своему самостоятельной исполнительностью он напоминал мне СКАЧАТЬ