Хранители. Собери письма. Найди свою любовь. Останься в живых. Вера Миносская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рубашку навыпуск он уже расстегнул до пупа (что такое плюс пятнадцать, когда внутри много бренди). Глаза серые, лицо худощавое. Последнее время Ваня предпочитал легкую небритость, и я шутила, что года через три он и вовсе отпустит бороду на манер большинства критян.

      На Крит Иван переехал из Одессы в начале 2000-х, не закончив университет (к великому огорчению Розы Михайловны). Продал пятикомнатную квартиру, завещанную дедом – бывшим партийным работником, и на вырученные деньги купил в венецианской части старого города Ханьи таверну. Чуть позже открыл небольшую прокатную контору при местном отеле. Изначально весь автопарк состоял из пяти машин. Затем бизнес разросся. И сегодня Иван был совладельцем крупной компании с офисами в разных концах острова, чей парк насчитывал более трехсот легковушек, внедорожников, а также мотоциклов и скутеров. Если не считать уже упомянутого обаяния, деловой хватки и всех остальных Ваниных достоинств, то успехом в бизнесе он был обязан, конечно, дяде.

      Крит – остров сельский, патриархальный. В делах здесь главное – знакомства, в селах до сих пор отмечают панигиры – праздники, посвященные дню памяти святого местной церкви, а крестины – обязательный для каждого критянина многолюдный обряд. Дядя Ивана, младший брат Розы Михайловны, уехал на родину предков в конце 80-х – их мать происходила из крымских греков. Ныне дядя, а если чин по чину – иеромонах Тимофей, был вторым после настоятеля лицом в большом монастыре на юго-востоке Крита. То есть принадлежал к уважаемому сословию. Племянника иеромонах Тимофей любил как сына. Тем более что настоящего отца Ваня не помнил: тот ушел из семьи давно и никоим образом себя впоследствии не проявлял. Когда Иван переехал на Крит, дядя помог с открытием таверны. Родственнику иеромонаха не составляло труда получить любую бумажку, например разрешение от муниципалитета на расширение летней площадки ресторана. И именно дядя познакомил Ивана с Михалисом – будущим компаньоном по автобизнесу.

      Я всегда поражалась их взаимной привязанности, поскольку столь несхожих между собой молодых людей надо было еще поискать. В юности Михалис слыл смутьяном и забиякой. Приезжая в Ханью из своей горной деревушки, он являл публике подчеркнуто национальный стиль одежды: в кожаные сапоги до колен (стиваньи) заправлены широкие штаны, на голове – сарики4. В Евросоюзе Михалис видел новых оккупантов Крита, душащих островитян налогами и квотами. Плюс связался с торговцами марихуаной, выращиваемой в горах. Не доводя до греха, отец отправил его в обитель на противоположном конце Крита – подальше от прежних дружков. Три года Михалис был трудником5 в монастыре у дяди Ивана. Там-то и выяснилось, что, помимо бунтарских идей, у отрока золотые руки и огромная любовь ко всякого рода технике. Монастырский автопарк преобразился. «Амарок» отца-настоятеля больше не издавал богопротивных звуков на подъемах, а трактор, на котором отец СКАЧАТЬ