Wind of Change. Дмитрий Георгиевич Дарк

Чтение книги онлайн.

      – Назовите свое имя для протокола, – сказал человек в коричневом балахоне похожем на одежду монаха с накинутым на голову капюшоном. Он сидит за небольшим деревянным резным столом.

      – Все зовут меня Аскет, – ответил блондин в пончо. Он стоит, прислонившись спиной к раскидистому дубу, и ветки оплетают его тело.

      Они находятся на круглой зеленой от сочной травы поляне вокруг столетние дубы, а над всем купол голубого безоблачного неба. Кроме них двоих на поляне еще десятка два монахов и две девушки.

      Одна стоит среди монахов. Она черноглаза, белые волосы ниспадают до пояса, а уши широкие вытянутые вверх и заостренные чем-то похожие на уши летучей мыши, но аккуратные и приятные на вид. На ней просторное длинное платье черного цвета с блестками мелких звезд, с широкими рукавами, собранными на запястьях.

      Другая сидит на деревянном троне меж двух дубов и величественно взирает на происходящее. Она голубоглаза и златовласа в воздушном длинном голубом платье с широким декольте. На ней ожерелье из изумрудов и диадема с бриллиантами.

      – Именующийся Аскетом вы обвиняетесь в принадлежности к Храму, – продолжил мужчина в балахоне. – Что вы можете сказать в свое оправдание?

      – Я не принадлежу Храму, – спокойно ответил Аскет.

      – Тогда почему вы отказались отвечать на вопросы и напали на жителей этой земли? – поинтересовался собеседник.

      – Я думаю, вы можете понять то, что мне нельзя говорить всего, – с легкой улыбкой ответил музыкант.

      – Да мы понимаем. Но мы вынуждены настаивать, – сказал монах с нажимом.

      – Мне очень жаль, но я не могу вам ничего сказать, – спокойно молвил парень.

      – Вы понимаете, что этим подтверждаете выдвинутые против вас обвинения, – напирал человек за столом.

      – Да но, к сожалению, ничем не могу вам помочь, – все также спокойно отвечал юноша.

      – Тогда мне ничего не остается, как объявить вас виновным, – сокрушенно произнес монах.

      – Что ж раз нет другого выбора, – сказал музыкант с легкой улыбкой.

      – Наказание за храмовничество смерть. Приговор приводится в исполнение немедленно и обжалованию не подлежит. Да помогут нам боги и силы, – сухо вымолвил человек за столом и демонстративно собрал листки бумаги, что лежат перед ним, и убрал их в коричневый кожаный портфель.

      – Прощайте, мне жаль, что так получилось, – сказал музыкант, и лапы дерева сдавили его тщедушное тело, послышался скрип ветвей, хруст ломаемых костей, и он исчез в недрах дуба.

      – Нам тоже жаль, – тихо сказал монах, и с минуту постояв в молчании, все разошлись.