Древнерусская литература как литература. О манерах повествования и изображения. А. С. Демин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в иной форме, пожалуй, выражен сходный мотив парадоксальности, относящийся, правда, не к жизни Христа, а к деяниям Бога. Летописец, рассказывая о расправе Владимира с идолом Перуном, воскликнул: «Велик еси, Гоподи, чудна дела твоя: вчера чтимъ от человекъ, а днесь поругаемъ!» (117). И немного далее, говоря о крещении Руси, летописец опять упомянул об удивительной парадоксальности дел Бога: «си бо не беша преди слышали словеса книжная, но по Божью строению и по милости своеи помилова Богъ … по изволенью Божью, а не по нашим делом … велии бо еси и чюдна дела твоя» (119). Таким образом, в серии обширных рассказов о крещении Руси летописец, действительно, выразил представление об удивительности дел Бога, но без особой увлеченности этой темой, и далее в летописи эту тему больше вообще не затрагивал: богословским философствованием ни в серьезном, ни в занимательном виде летописец не увлекался, а оставался эмоциональным писателем.

Рассуждение об ангелах

      Ангелъ бо сице является – ово стопом огненым, ово же пламеннымъ. Яко же рече Давидъ: «Творя ангелы духы и слугы своя огнь полящь». И слеми суть повеленьем Божьимь, амо хощеть Владыка и Творець всех. Ангелъ бо приходит, кде благая места и молитвении домове, и ту показують нечто мало виденья своего, яко мощно видети человекомъ: не мощно бо зрети человекомъ естьства ангельскаго. Яко и Моиси великии не взможе видети ангельскаго естьства: водяше бо я въ дне столпъ облаченъ, а в нощи столпъ огненъ. То не столпъ водяше ихъ, но ангелъ идяше пред ними в нощи и въ дне (284–285, под 1110 г.).

      Семантика отрывка. Упоминание облачного и огненного столпов летописцем, ведших Моисея и его народ в пустыне, восходит к Библии (Исход, гл. 13, стих 21²⁷). Но ни в Библии, ни в «Речи философа» не говорилось о том, что эти столпы являлись воплощением ангела (ср.: «Богъ же въждаше ихъ въ день столпом облачномъ… нощию же столпомъ огненымъ» – «Острожская библия». Л. 31–31 об.; «и ведяше я Господь … и предъидяше предъ ними нощью столпъ огненъ, а въ день – облаченъ» – «Речь философа», 95, под 986 г.). Откуда бы летописец ни взял истолкование столпов как видимости ангела²⁸, но вопрос, в каком виде можно узреть ангела, явно заинтересовал летописца, пустившегося в рассуждения на эту тему.

      Умонастроение летописца. Явление ангелов не было единичным эпизодом в летописи. Земному человеку, по мнению летописца, невозможно было увидеть ангела в его подлинном обличье, однако «нечто мало виденья», с точки зрения летописца, какой-то «видъ ангелескъ» человеку разглядеть удавалось, потому что ангел представал не в своем физическом облике, но то в виде столпа, то в виде монаха (например, к одному из монахов «приде ангелъ к нему въ образе Феодосьеве» – 189, под 1074 г.), то в виде фантастического воина («види мужа стояща над нимь, и мечь нагъ в руце его, и обличенье меча его, яко молонии, … и рече ему ангелъ…»²⁹.

      Летописец описал довольно много персонажей и предметов, которые являлись людям в неистинном своем виде и составляли в своем роде или невоспринимаемые человеком, либо ложные, СКАЧАТЬ