Инфанта (Анна Ягеллонка). Юзеф Крашевский

Чтение книги онлайн.

      И, не кончая, она закрыла свои глаза. Талвощ, желая облегчить принцессе боль, нагнулся к этим сосудам.

      – Выбери, мой Талвощ, из того, что справа, – отозвалась Анна, – возьми как можно меньше, а принеси как можно больше, но не продавай ничего. Избавиться не могу. Отдай в верные руки, чтобы не пропало, выкуплю, как только смогу… но сейчас, прежде чем сестра моя Брунсвицкая что-то соблаговолит отправить, прежде чем дождусь от Чарнковского, прежде чем король смилостивится, голодом людей морить не могу и выпроводить их всех не годится мне.

      Талвощ, опустившись на колени, на полу то перебирал руками миски и кувшины, то отступал, жаль ему было прикасаться к этим памяткам.

      Принцесса, опершись о дверь, не смотрела уже на него. Через минуту только она шепнула:

      – Спеши, покажешь мне, что выберешь. В углу найдёшь ты кусочек сукна. Оберни, дабы никто не видел. А! Стыд мне великий.

      – Милостивая пани, – отозвался наконец Талвощ, – тем бы нужно устыдиться, что вас к этому привели. Пойду сейчас в город, евреев боюсь, найду, может, честного мещанина.

      – Согласна, прошу, чтобы не пропали, – прибавила принцесса дрожащим голосом.

      Жалость схватила её за сердце, когда увидела Талвоща, обёртывающего несколько мисок и кубков, и не выдержала:

      – А! Заячковской, которую я приняла почти без рубашки, ни в чём сегодня себе не отказывает в Витове.

      Плач не дал ей говорить. Талвощ, поспешно завернув серебро, стоял, уже готовый уйти.

      – Референдарий Чарнковский, наверно, прибудет, – сказал он, желая добавить отваги беспокойной, – пусть ваша милость не страшится за будущее, о серебре живая душа знать не будет. В любую минуту с королём также, наверное, можно будет увидеться, а он должен обеспечить вас.

      – Дай-то Боже, ибо силы исчерпываются, – шепнула, вытирая глаза, принцесса. – Иди, мой Талвощ, делай, как следует и не оставляйте вы меня, которых уже только горстка осталась верных.

      Принцесса закрыла дверь коморы. Литвин стоял перед ней с узелком под мышкой.

      – Разрешите мне речь словечко, ваша милость, – отозвался он после раздумья. – Разве помогут слёзы, когда следует о своих правах упоминать смело. Ваша милость от избытка медлительности и доброты пренебрегли недостойными людьми, а его величеству королю, как сестра, могли бы смелей говорить слова правды.

      Доступа не имею за теми плохими, что его окружили, сказала Анна.

      – Поэтому не просить теперь об этом, а требовать нужно, – отрезал Талвощ. – Я человек маленький, но мне мужества хватает, когда только приказы получаю. Упорно пойду хоть к его величеству королю.

      – Если бы он был более здоровым, – прервала тихо принцесса.

      – Собственно потому, что он опасно болен, тянуть нельзя, – добавил Талвощ.

      Анна хотела объяснить свою медлительность.

      – Дося обещала, что мне сделают СКАЧАТЬ